— Я без колебаний вышибу эту дверь, — предупредила Бекс. — Сначала мне нужно, чтобы ты ослабила петли изнутри, но попомни мои слова, Аспен Райдер, я это сделаю.
Вот дерьмо.
Я снова застонала, поднимая задницу с дивана и пытаясь удержать равновесие на деревянном полу. Прихватив с собой второе ведерко мороженого, я направилась к входной двери и потянулась к засову. Мой непослушный пучок съезжает на затылок, когда я подношу ложечку для мороженого ко рту.
Повернув ключ, который постоянно торчит с обратной стороны двери, я убираю с пути последние дешевые препятствия, и открываю дверь, обнаруживая Бекс, похожую на влажную мечту любого мужчины. Ее густые светлые волосы распущены, макияж безупречен, но ее тело… черт. На этот раз она превзошла саму себя. Бекс, несомненно, великолепна, но сегодня вечером она выглядит как модель Victoria's Secret, идеально упакованная в подарочную упаковку в самом маленьком черном платье, которое я когда-либо видела. А ее сапоги до бедер добавляют еще шесть дюймов к ее и без того высокому росту.
И, прежде чем я успеваю сказать Бекс, что ее грандиозный план на эту ночь не сбудется, меня ослепляет яркая вспышка, исходящая из задней панели ее телефона.
— Скажи “сыр”, — ухмыляется Бекс, повернув телефон и взглянув на экран. Из ее уст вырывается громкий смех, а я нахмуриваю брови, совершенно не понимая, что, черт возьми, происходит. Но если речь идет о Бекс, я могу гарантировать, что мне это не понравится.
— О-о-о, а вот эта не плохая.
Она проносится мимо меня в мою маленькую квартиру, и я пинком закрываю за ней дверь.
— О чем, черт возьми, ты говоришь?
Бекс быстро осматривает мою гостиную, и я чувствую, как неодобрение струится из нее, когда ее губы кривятся от отвращения. Ее взгляд возвращается к моему, прежде чем она поворачивает свой телефон и показывает мне мое ужасное изображение на экране.
На меня смотрит моя испачканная пижама с Гринчем, но это еще не самое страшное. Мои волосы растрепаны, изо рта свисает ложка, а в руках я сжимаю наполовину съеденное ведерко мороженого, как оружие. Может, я и раньше чувствовала себя жалкой, но эта фотография, черт возьми, это подтверждает.
Я в гребаном беспорядке. Неудивительно, что я все еще девственница. С таким же успехом я могу погуглить местный женский монастырь, чтобы вступить в его ряды. Мой папа будет очень рад, но, к сожалению для мамы, ей придется подождать, пока Остин, несомненно, обрюхатит кого-нибудь, чтобы получить внуков, которых она так жаждет.
Здесь нет ничего необычного. У меня есть только овсяные хлопья, которые запрятаны в шкафу, и, честно говоря, я бы к ним и десятифутовой палкой не притронулась. Я уверена, что они просрочились по меньшей мере два года назад.
— Видишь эту фотографию? — говорит Бекс, и в ее тоне звучит явное предупреждение, напоминающее мне, что я должна быть сосредоточена на ужасающей реальности, которая смотрит на меня. — Либо ты идешь со мной в новый клуб, который я нашла, либо я загружаю этот снимок на сайт "Сладкий папочка" с твоим номером и подписью "Помоги мне, папочка. Эту грязную девчонку нужно отшлепать".
Я пристально смотрю на нее.
— Я действительно чертовски ненавижу тебя прямо сейчас. Ты знаешь это, да?
— Поверь мне, когда ты узнаешь, куда я тебя веду, ты полюбишь меня, — сказала она, подходя ко мне и забирая ведерко мороженого у меня из рук. — Кроме того, ты только вчера сказала мне, что готова начать жить. Только не говори мне, что я сидела на твоем грязном диване и слушала часовую слезливую историю, но все это было чушью собачьей.
Проклятье. Ненавижу, когда мои слова возвращаются и кусают меня за задницу.
— Мой диван не грязный, — говорю я, принимая это оскорбление близко к сердцу. — Просто он с характером.
— Аспен, — говорит она, окидывая меня тяжелым взглядом. — Вчера вечером я вытащила целый “Pop-Tart” из-под подушек. Твой диван — просто мечта кладоискателя. А теперь скажи мне, что ты имела в виду все, что говорила. Что ты, наконец, готова вытащить занозу в форме Айзека из своей задницы и начать жить как обычная двадцатидвухлетняя студентка колледжа.
Я тяжело вздохнула, закатывая глаза.
— Это была не чушь собачья, — застонала я, сожалея о своем решении быть открытой книгой прошлой ночью. Должно быть, это была текила. — Я говорила серьезно. Я хочу начать получать удовольствие, но я не имела в виду, что мне нужно начинать прямо сейчас. Облегчи мне задачу.