— Верно, — усмехается он. — Потому что ей явно нравится рассказывать мне все свои маленькие грязные секреты.
В его тоне чувствуется какая-то нотка, и, взглянув на него, я понимаю, что он обижен, и я уверен, что он был ошарашен, обнаружив тот штамп на ее запястье, потому что она обычно открытая книга, по крайней мере, с ним. Они всегда были близки, но мысль о том, что она с кем-то встречается и не говорит с ним об этом, его не устраивает. Хотя я не могу ее винить. Остин, как известно, не очень хорошо воспринимает подобные новости. Возможно, она извлекла уроки из предыдущего опыта, или, возможно, она просто не хочет афишировать свои отношения по всему миру на всеобщее обозрение.
Я беру тарелку у него из рук.
— Ладно, если я поговорю с ней обо всем этом дерьме, ты обещаешь остыть? У твоей мамы день рождения, и я не хочу, чтобы ты испортил ей праздник.
— Да, как скажешь, — бормочет он себе под нос, прежде чем жестом указать на все ингредиенты, которые Аспен оставила на стойке для своего коктейля. — Если хочешь, чтобы она заговорила, сделай ей еще один такой же, но покрепче.
Как только вся посуда вымыта и убрана, а Остин дуется в своей детской спальне, я прерывисто вздыхаю, чувствуя себя гребаным извращенцем, и направляюсь к бассейну с двумя коктейлями в руках.
Что за мудак спрашивает младшую сестру своего лучшего друга о ее опыте в секс-клубе?
Черт возьми. Я никогда ничего так не боялся.
Мой взгляд задерживается на ее спине, пока она продолжает любоваться невероятным видом, и я замечаю тот самый момент, когда она понимает, что я здесь. Ее тело напрягается, спина становится прямой, и даже мягкие мышцы рук натягиваются. Она оглядывается через обнаженное плечо, и эти смертоносные зеленые глаза встречаются со мной как раз в тот момент, когда я подхожу к бортику бассейна.
— Подумал, что тебе, возможно, понадобится еще один, — говорю я, протягивая ей коктейль.
— Боже, да, — говорит она глубоким, хрипловатым тоном, который почему-то напоминает мне о той невинной женщине, с которой я был в приватной комнате прошлой ночью.
В ней было что-то такое чистое, такое уязвимое и доверительное, и впервые это заставило меня остановиться и задуматься о том, с кем я был. Я никогда не приглашал женщин вернуться еще раз. Мой клуб посвящен другим людям и их потребностям, но мне нужно было снова попробовать ее на вкус, нужно было почувствовать, как ее сладкая киска пульсирует вокруг меня.
Я никогда не давал прозвищ женщинам в клубе, но в ту секунду, когда я прикоснулся к ней и почувствовал эту чистую невинность в ней, имя Маленькая Птичка сформировалось в моей голове, и как только слова сорвались с моих губ, я уже не мог остановить себя.
Это казалось правильным.
Аспен направляется к краю бассейна и протягивает руку, чтобы взять бокал из моих рук, а затем делает нерешительный глоток и морщится.
— Святое дерьмо. Это что, неразбавленная текила?
Я ухмыляюсь.
— В значительной степени.
— Господи. И подумать только, ты владеешь тремя клубами.
Четырьмя.
— То, что я владею ими, не означает, что я знаю толк в смешивании напитков, — говорю я, наслаждаясь непринужденной беседой между нами и тем, что она кажется такой освежающей. — Если хочешь пива, я угощу тебя, но как только ты начнешь заказывать девчачье дерьмо, я уйду.
Аспен смеется и возвращается к краю бассейна, где ее допитый бокал и телефон терпеливо ждут ее возвращения. Я ставлю свой полный бокал, затем тянусь за шею и стягиваю с себя футболку. Я бросаю ее на землю, когда она оборачивается и смотрит на меня.
— Что ты делаешь?
— Э-э-э… собираюсь поплавать.
Ее взгляд сужается с глубоким подозрением.
— Я знаю тебя всю свою жизнь, Айзек, и не думаю, что ты когда-нибудь ходил со мной купаться.
— Чушь. Мы постоянно плаваем.
— Без Остина? — бросает она вызов. — Я бы даже обвинила тебя в том, что ты специально избегаешь плавать со мной.
Она не ошибается.
Ее глаза блестят, и на секунду я могу поклясться, что она флиртует со мной. Но это не может быть правдой. Она слишком осторожна рядом со мной. Она прилагает все усилия, чтобы не переступить эту невидимую черту. Но, опять же, она пьет уже второй коктейль после того, как за обедом с мамой опустошила целую бутылку шампанского.
— Не понимаю, о чем ты говоришь, — ухмыляюсь я, не готовый признать, что она права, несмотря на то, что мы оба чертовски хорошо это знаем.
— Конечно, — усмехается она, и с этими словами я ныряю в огромный бассейн.
Я скольжу под водой, не выныривая, пока не оказываюсь совсем рядом с ней, и когда я это делаю, то обнаруживаю, что ее любопытный взгляд прикован ко мне. Я встряхиваю головой, и капли воды разлетаются по бассейну, потом я подхожу к ней сзади и протягиваю руку, беря ее бокал с края бассейна, стараясь не задеть ее.