— Облегчить? — усмехнулась она.
Я с энтузиазмом закивала.
— Да, облегчи мне задачу, — предложила я. — Потому что мы обе знаем, что опасно слишком быстро переходить к решительным действиям.
Лицо Бекс поморщилось.
— О чем, черт возьми, ты говоришь?
На моем лице расплылась широкая улыбка.
— Помнишь, когда ты впервые попробовала анальный секс? Ты была чертовски уверена, что не согласишься легко на него, — засмеялась я. — Ты вошла в игру вслепую и неподготовленной, забыла смазку и чуть не разорвала свою задницу пополам. Так что, как подруга подругу, я прошу тебя не допустить повторения истории. Облегчи мне задачу. Не торопи. Не трахай меня в задницу без смазки.
— Ты же не всерьез сравниваешь наложение швов на мою задницу и ночь в больнице с походом в клуб со мной.
— Я подумала, что это отличное сравнение, — призналась я, пожимая плечами и глупо ухмыляясь, втайне надеясь, что клуб, в который она планировала меня повести, не принадлежит Айзеку.
Ему принадлежит три клуба — "Пульс", "Вишня" и "Скандал" — его новый, — но Бекс знает, что лучше не водить меня ни в один из них, даже если это лучшие клубы в городе.
Бекс закатила глаза и пошла на кухню с мороженым, направляясь к моей морозилке, где остановилась, замечая другое пустое ведерко на стойке.
— Подожди, — сказала она, оглядываясь на меня, ее глаза расширились от неприкрытого отвращения. — Ты уже ешь вторую порцию?
Я сжимаю губы в жесткую линию, не желая признавать то, что она и так прекрасно видит. Я также не хочу признавать, что мой желудок, кажется, кричит на меня из-за того, что во второй половине дня он подвергся холодному насилию.
— Эм… нет.
— Аспен! Это отвратительно. У меня непереносимость лактозы, — говорит она, и намек на страх, промелькнувший в ее медово-карих глазах, немедленно вызвал в моем мозгу нежелательный образ. — От такого количества мороженого я бы несколько дней заново отделывала ванную.
— Спасибо за такую наглядность, — пробормотала я себе под нос, втайне гордясь своим железным желудком, который еще ни разу не подвел меня, даже несмотря на сомнительные тако из фудтрака возле кампуса.
— В любое время. А теперь иди и подставь свою задницу под душ. Он тебе понадобится там, куда мы едем. И не забудь помыть свою задницу. И раз уж ты будешь там, может, достанешь свою старую бритву. Ты захочешь сбрить все, от подбородка и ниже, — почти пропела она, одаривая меня самодовольной ухмылкой. — Только побыстрее. Я умираю от желания выбраться отсюда.
— Почему тебе так не терпится? — спросила я, снимая пижаму с Гринчем по пути в ванную.
Бекс, несомненно, собирается выбрать мне наряд на вечер, и я могу гарантировать, что почти каждый дюйм моей кожи будет обнажен. Но я не могу лгать, у Бекс невероятный вкус, когда дело касается моды. Если ее бизнес-образование не сработает, я уверена, что она сможет сделать невероятную карьеру стилиста, если когда-нибудь решит пойти по этому пути.
Бекс следует за мной в ванную и останавливается у зеркала, когда я захожу в душ.
— Просто доверься мне, — говорит она, пока я включаю краны и жду, пока вода нагреется. — Я не хочу ничего говорить, иначе я никогда не вытащу тебя отсюда. Все, что я скажу, это то, что это новый клуб и суперэксклюзивный. Один мой знакомый работает в баре каждую пятницу вечером и смог получить приглашение плюс один, так что мы приглашены.
— Черт? Правда? — спросила я, заходя в воду и позволяя ей струиться по моей голове, как водопаду. Мысль о посещении эксклюзивного клуба наполнила меня глубоким любопытством. — Что это за клуб?
— Это та часть, о которой я не могу тебе рассказать, — сказала она, встречаясь со мной взглядом в зеркале, а ее медово-карие глаза потемнели от волнения.
Вот дерьмо. Это нехорошо.
— Тогда что ты можешь мне сказать? — спрашиваю я, намыливая шампунем свои густые каштановые волосы и надеясь, что я не забыла купить новые бритвы.
— Только то, что у тебя будет невероятная ночь. И ради тебя я очень надеюсь, что ты воспользуешься тем, что тебе предложат. Расширь свои границы, может быть, даже попробуешь то, чего никогда раньше не делала.
Какого хрена?
— Я… подожди, — проворчала я, морщась. — Что, черт возьми, ты хочешь этим сказать? — спросила я, пытаясь осмыслить то, что она только что сказала.
Не то чтобы я никогда раньше не была в клубе. Что такого нового я могу испытать сегодня ночью?
Бекс смеется и выходит из ванной.
— Мой рот на замке, — пропела она, а ее глаза заискрились юмором. — И поторопись. Я подберу тебе что-нибудь милое, и обещаю, что к концу ночи Айзек Бэнкс останется далеким воспоминанием.