— Но я ведь ничего не знаю!
— Если поторопишься, еще успеешь посмотреть, как читает профессор. Лекция по сердечно-сосудистой системе, конечно, далека от асептики и антисептики, — хирург вздохнул. — Но на Михаила Петровича стоит взглянуть хотя бы раз.
После этого хирург сделал Вере укол в плечо и напутствовал:
— Он в соседнем корпусе в конференц-зале. И забери журнал.
— Хорошо, — согласилась Вера, принимая в руки очередную документацию.
Вера без труда обнаружила место сбора студентов. У конференц-зала было шумно, стайки молодых людей в накинутых поверх уличной одежды белых халатах что-то живо обсуждали, сгрудившись у дверей. Часть учеников уже разместилась в зале. От шума у Веры с новой силой загудела голова и она подумала, что ненавидит студентов всей душой.
Это был терапевтический корпус, проходивший мимо медперсонал удивленно поглядывал на шлявшегося без работы реаниматолога, о чем извещал их Верин бейдж. Девушка не стала снимать с лица маску, опасаясь, как бы не дохнуть ни на кого перегаром. Из кармана торчал ларингоскоп, который Вера безотчетно туда сунула, закончив с интубацией. Словом, выглядела она так, будто только что убежала с операции и ночь не спала.
Вера подперла спиной выложенную мрамором стену, стараясь игнорировать всеобщее удивление.
— Верочка? — прозвучало над ухом.
Это был Михаил Петрович. Профессор был в наглаженном халате. В руках он нес сумку для ноутбука, под мышкой какие-то схемы.
— Ищете меня? — удивился он. — Надеюсь, ничего не случилось, Вера?
— Нет, — призналась Вера. — Виктор посоветовал сходить на лекцию. Сегодня после нее у меня первая группа, а я ведь… никогда не преподавала.
— А, — отозвался профессор. — Но, Верочка, мы с вами с разных кафедр и ведем разные дисциплины.
— Да?
— Я читаю лекции по пропедевтике, а вы преподаете хирургию, — патологоанатом поудобнее перехватил схемы, чтобы они не вывалились у него из рук.
— Так здесь много кафедр? — обомлела Вера.
— Несколько. Больница сотрудничает со многими ВУЗами.
— Ясно. Но… вы же патологоанатом.
— Совершенно верно, — кивнул профессор, и на его лице промелькнула тень, видимо, давно и тщательно скрываемого разочарования. — Вы не представляете, чего стоило уговорить их позволить мне читать эту дисциплину. Но мои лекции с тех пор самые посещаемые, что косвенно говорит о том, что я старался не зря.
С этими словами Михаил Петрович прошагал в зал, продолжая на ходу. Вера за ним последовала, потому что невежливо было сейчас уйти.
— До этого я, конечно же, читал патологию. Продолжаю и по сей день на другой кафедре. Но моя истинная страсть кардиология. Это хорошо, Верочка, что вы пришли. Будете переключать слайды. У меня сломался от проектора пульт, а я не люблю, когда меня что-нибудь отвлекает. Так что следите за контекстом и своевременно демонстрируйте студентам материал. Я вам помогу.
Вера вздохнула. Ну и занятие профессор ей нашел!
Студенты затихли, когда Михаил Петрович стал подключать ноутбук. Кто-то на первых рядах указал товарищам на них с Верой. "Подсобничий", — долетело до нее. Похоже, профессор был известен в широких студенческих кругах. Интересно, что конкретно сделало ему имя? Строгость? Чудаковатость? Или все-таки хорошее изложение материала?
Наконец профессор раскрыл ноутбук и выпрямился. Вера взглянула на презентацию на экране и тяжело вздохнула. "ЭКГ-диагностика пороков сердца" на сто слайдов. Это будут долгие полтора часа. Не испытывая энтузиазма, она заняла свое место около ноутбука, стараясь выглядеть внимательной. Не расстраивать же, в самом деле, старика.
Первым делом профессор поздоровался с аудиторией и объявил, сколько в этом семестре у него было тем. Вера помнила, что на кафедре пропедевтики лекции читали разные специалисты. Теперь-то она уже совсем не сомневалась, что студенткой не раз бывала в этой больнице. Однако Михаил Петрович Пособничий был совсем незнакомым ей явлением. Вера задумалась. Наверное, она его лекции прогуляла. Она, похоже, не была прилежной студенткой. Однако, судя по энтузиазму, который испытывала аудитория, они пришли сюда чуть ли не как на захватывающий аттракцион.
Лекция началась, и постепенно Веру увлекло то, о чем говорил профессор. Он не использовал сложных фраз и не старался выглядеть умней. Каждый пример он подкреплял случаем из практики, объяснял, почему так важен тот или иной пик на ЭКГ. Где-то на середине Вера поняла, что понимает проводящую систему сердца. К концу эта тема уже не казалась ей настолько запутанно-пугающей.
— Ну что ж, птенцы, — обратился в аудитории профессор. — Встретимся с вами через неделю. Всю кардиологию буду читать вам я.
Аудитория отреагировала довольным гулом.
— Спасибо! — донеслось из зала.
— А те, кого моя тема заинтересовала, могут подойти и записаться ко мне в кружок.
Несколько студентов тут же вскочили со своих мест. Вскоре профессора окружила стайка молодых людей. Вера поднялась со стула. Ее переполняло странное чувство. "Я абсолютно точно знаю, кто вы такой!" — стучало в висках.
Михаил Петрович взглянул на нее, и Вера вышла, опасаясь того, как бы непрошенное откровение не сорвалось с ее языка. В дверях ее встретил Виктор и девушка, до того считавшая плитки пола под ногами от неожиданности отпрыгнула.
— Ну как? — улыбаясь, спросил хирург.
— Мне кажется, я знаю его имя, — выдохнула Вера. — И это преследует меня.
Виктор улыбнулся.
— Не бойся, скоро перестанет, — с этими словами он похлопал по стене, на которой была укреплена мемориальная табличка. — Мы все давно догадались. Оно тут повсюду, потому что это заметный деятель кафедры. Странно, что он сам этого не замечает. Он с самого начала отличался непреодолимой тягой к дисциплине, которую сейчас преподает. Не представляешь, как грустно было наблюдать за тем, как он обивал пороги, пытаясь попасть обратно на кафедру. Но, посмотри… — Виктор указал внутрь.
Девушка заглянула в зал. Михаил Петрович увлеченно беседовал со студентами, и от этой сцены веяло таким ощущением правильности, что Вере на мгновение стало тепло.
— Это его отдушина, — пояснил Виктор. — Он собирает свой кружок каждую пятницу или в день, когда дежурит и отправляется с ними в обход по самым интересным пациентам. Врачи специально оставляют сложные истории в ординаторских на условленных местах и ждут, как когда с утра в них появится рецензия профессора, сделанная от руки. За пятнадцать лет он вырастил для больницы уже не одного хорошего специалиста. Лекции по пропедевтике он читает года четыре и за это время многократно увеличил аудиторию своего кружка. У него теперь три помощника, из бывших учеников, которые занимаются тем же самым.
— Думаешь, я хотел, чтобы ты подтянула ЭКГ, Вера? — произнес после небольшой паузы хирург.
Тогда девушка обернулась.
— Нет, — покачал головой Виктор. — Я хотел, чтобы ты увидела, что если не придаваться унынию, все вещи вокруг тебя, даже в этой больнице начинают выстраиваться правильно, и ты начинаешь творить добро для себя и окружающих. Так что смотри, Вера и запоминай! — с этими словами хирург пошел в обратном направлении. — Своих студентов найдешь на третьем этаже в комнате номер три.
В это время мимо Веры пробежали две девицы в халатах.
— Что у нас там дальше? Хирургия? — сказала одна другой.
Вера пошла следом. В конце концов, ей тоже надо было к выходу.
— Ага, — ответила другая студентка, на ходу закидывая на спину рюкзак. — Успеем перекусить?
— Давай! Пожалуй, я голодная.
Вера тяжко вздохнула, слушая эти речи. Сама она есть совсем не хотела. Единственное, что ей теперь было жизненно необходимо, так это вовремя принять таблетку. Девушки впереди прибавили шаг.
Вера поспешила в аудиторию, которую назвал ей Виктор, и сосредоточилась над методичкой по асептике и антисептике, оставленной предусмотрительно хирургом. Вера ненавидела в себе разочаровываться и снова разочаровалась. Она отодвинула в сторону учебное пособие, когда в комнату завалились первые студенты.