— Надо будет дужки связать, — пробормотала она.
— Никогда, слышишь, никогда их не снимай! — обратилась Вера к новому врачу. — Только если я не скажу. Понял? Следить за тем, чтобы это всегда было на тебе пока твоя главная работа.
Психиатр кивнул. Вера вздохнула.
— Вот ты так же безропотно сидел, когда эти люди тебя убивали? — произнесла она.
В ответ на это доктор дернулся и впился в нее взглядом.
— Прости, — поджала губы Вера. — Я предпочитаю говорить правду, иногда она звучит слишком резко. Я обещала быть осторожной с тобой, впредь буду. Ну все, голову намылили. Пора окунать. Держи свои очки крепко.
В этот миг в ванной показался профессор. Аккуратно он положил стопку одежды на стул, предварительно сбросив с него на пол пожитки пациента психиатрической лечебницы, а затем покосился на нового доктора.
— Вера, — наконец произнес профессор.
Та оторвалась от купания и посмотрела на подчиненного в упор. Михаил Петрович прочистил горло.
— Вера, я спросил привратника, — выдержав небольшую паузу, заговорил профессор. — Нам не присылали нового доктора. У него даже имени нет!
— Да, — спокойно согласилась та. — Потому, что это больше, чем просто врач.
С этими словами она, наконец, помогла подопечному окунуться в воду.
— Мы все здесь ждем того, чтобы с нами случились чудеса. Но лучше и почетнее их делать самостоятельно. Это добрый и хороший человек, — Вера еще раз мягко нажала на плечи доктору, заставив его нырнуть в ванну. — С которым случились жуткие вещи. Из таких получаются самые страшные аномалии, чему ты и был свидетелем. Привратник сказал мне, что если я сумею разбудить в нем человека, то он останется тут. Из-за необычного происхождения ему дано больше, чем любому из нас. Нет ничего гаже и хуже, чем разрушить светлую душу, и нет ничего прекрасней, чем ее восстановить, Михаил. Он станет спасением для того, кто вернет ему любовь.
— Ты слишком амбициозна, Вера! — воскликнул профессор. — Мы с ним намучаемся, это точно!
— Может и так, — пожала плечом хранительница, указывая взглядом на тумбочку при входе. — Но я не лгу. Привратник дал мне документы для нового врача.
Собеседник прошагал к тумбочке и вгляделся в листок.
— У него по-прежнему нет имени, — удивленно произнес профессор.
— Да, — согласилась Вера. — Это потому, что его привела я. Мне и называть. Ты у нас невинно убиенный.
Вера третий раз окунула подопечного в воду.
— Нарекаю тебя Иннокентием, — сказала она, когда тот вынырнул.
Психиатр шумно вдохнул так, словно делал это в первый раз в жизни. Следом он зашипел и покосился на распоротые предплечья. Края ран от пребывания в воде набухли и вывернулись.
— Давай, Миш, понадобится твой талант, — обратилась к профессору Вера.
Тот положил руку психиатру на плечо и раны затянулись на глазах, оставив на предплечьях уродливые шрамы.
— Ну, вот ты и снова человек, — улыбнулась Вера своему подопечному, присаживаясь на бортик ванной. — Приятно опять дышать и чувствовать, не правда ли?
Тот кивнул. Вера нахмурилась и тронула черную макушку рукой.
— Но ты ведь не немой?
Психиатр вдохнул и, собравшись с силами, озвучил:
— Нет.
— Какой приятный голос! — умилилась Вера. — Им бы только и успокаивать тех, кто в беде.
В этот миг дверь снова распахнулась и на пороге встала девушка в форме медсестры.
— Вера Павловна, во дворе стражи! Они ищут кого-то из нас! — выдохнула она.
— Не тревожься, Люба, — поднялась старшая хранительница. — Это из-за нового доктора.
Любовь была молодая, веснушчатая, рыжая и очень красивая. В этот миг психиатр обернулся к ней, все еще сидя в ванне, на его лице была написала смесь испуга со стыдом. Люба отступила, дернув плечиками.
— Это ведь то самое, — дрожащим голосом заговорила она. — Чего боялась вся Москва…
— Больше нет, — строго сказала Вера. — Это Иннокентий. Он теперь врач больницы. Беги вниз, Люба, и скажи, что я скоро приведу его.
Вера помогла своему питомцу одеться и подсушила волосы простыней.
— Постричь я тебя не успела, — причитала она, повязывая психиатру бабочку под горлом. — Зато костюм сидит как влитой. Пойдем, покажешься стражам. Страху ты на них нагнал прилично, поэтому не ожидай того, что они будут с тобой любезны. Помни, документы у тебя есть, поэтому ты имеешь полное право оставаться в больнице.
— И я тебя не отдам им, — прибавила Вера немного погодя.
После этого она взяла подопечного под локоть и повела к выходу.
— Нога правильно срослась на сей раз? — подводя спутника к дверям, спросила Вера.
Психиатр посмотрел на свою штанину и ответил:
— Да.
— Хорошо бы наши душевные раны лечились так же просто, — вздохнула Вера.
После этого она распахнула двери.
Во дворе стояли пятеро бессмертных. Стражами были трое мужчин и женщина. С ними разговаривала Люба. Когда Вера вывела своего подопечного на лестницу, все взгляды обратились к ней. Психиатр, видимо, по привычке спустился вниз приставным шагом, хотя по его же собственному признанию, нога у него теперь работала правильно.
Несколько мгновений было тихо. Стражи недоверчиво рассматривали нового доктора.
— Это и есть? — наконец заговорил огромный широкоплечий мужчина в котелке.
Вера кивнула и протянула документы.
— Он остается тут.
— Исключено! — воскликнула девушка, и глаза ее холодно сверкнули. — Его нельзя оставлять тут! Петр Андреевич… — она обернулась к самому массивному мужчине.
Потом она потянулась к психиатру. Вера прыгнула наперерез.
— Руки прочь! — ощетинилась хранительница. — Заберете его и не рассчитывайте на исцеления больше!
Однако Иннокентий и сам позаботился о безопасности. Он быстро отступил на пару шагов, не дав до себя дотянуться.
— Вы, конечно, можете ставить такие ультиматумы, Вера Павловна, но вспомните, кто вас охраняет. В том числе и от таких, как этот ваш… — заговорил тот, кого звали Петром Андреевичем.
— Иннокентий, — психиатр сделал осторожный шаг вперед, и все взгляды снова сосредоточились на нем.
Похоже, никто не ожидал, что возвратившее себе человеческий вид чудовище умеет говорить.
— Иннокентий, — повторил Петр Андреевич, словно бы взвешивая это слово. — Я бы тебя так точно не назвал после того, что мне довелось увидеть в предместьях Москвы.
Психиатр побледнел, хотя, казалось бы, было невозможно сделаться еще белее. Вера снова выставила вперед руку с документами.
— Вот! — продолжила с нажимом она. — Все решено за вас.
Петр Андреевич вздохнул и внимательно прочитал то, что было написано на бумаге. Следом он протянул листы обратно Вере.
— Ох, — наконец изрек он. — Ну и намучаетесь же вы из-за своих амбиций, Вера Павловна! Но право ваше. Похоже, вы выпросили себе психиатра, и я не смогу забрать его, пока он не натворит чего-нибудь подобного тому, что мы уже видели. Надеюсь, он не разнесет вашу больницу до основания, когда с него слетят эти чудесные очки. А такое может, безусловно, когда-нибудь произойти. В таком случае, мы можем и не успеть прийти вам на помощь.
С этими словами мужчина развернулся. Его примеру последовали и другие стражи.
— Ваша единственная надежда в том, что вы научите его контролировать это, — произнес главный из стражей на прощание. — И тогда, быть может, мы сумеем проверить, правдива ли эта байка про аномалии. По легенде он может стать сильнейшим из докторов. Какое замечательное приобретение для больницы, не находите?
Последние слова, видимо, предназначались другим стражам.
Психиатр едва заметно пошатнулся, когда бессмертные, охотившиеся за его душой, скрылись за оградой, но Вера заметила это и подставила ему локоть.
— Ну как ты? — спросила она. — Держался славно.
Иннокентий посмотрел на свою защитницу и произнес:
— Я ужасно устал.
— Еще бы, — хмыкнула Вера. — Я тебя устрою тебя по соседству с профессором.