Подошел сентябрь и молодого врача распределили в детскую больницу. Алиса собралась с духом и шагнула под своды старого выкрашенного в розовый цвет здания. Ей было двадцать семь, она закончила медицинский четыре года назад и с тех пор не практиковала, девять месяцев она пролежала в коме и пальцы ее до сих пор слушались не так хорошо как хотелось бы. Открывая двери отделения абдоминальной хирургии, Алиса выдохнула. Пора было бросить вызов жизни! Когда-то давно она убежала от своей мечты и вот сегодня она, набравшись смелости, пришла обратно.
Алиса выглядела еще очень молодо, а неловкость движений списали на ее неопытность. Первый день прошел хорошо. Так же пролетела и неделя. Алиса впервые со времени своего возвращения чувствовала, что по-настоящему жила. Она была именно там, где хотела и делала то, что ей нравилось. Там, позади, осталось что-то страшное, что едва не свело Алису с ума, то из-за чего она оказалась, словно сломанная кукла в мусорном баке. Но теперь все было правильно. Алиса наконец-то чувствовала себя сильной, настоящим человеком, стоя у операционного стола.
Однако одно-единственное чувство все еще не давало ей покоя: кто-то ей помог. Фото этих людей осталось у нее в телефоне. Вечерами Алиса подолгу смотрела на него, пытаясь вспомнить, но ничего не отдавалось внутри кроме одного имени. Григорий.
Это была очень странная история. Звездные войны, постер которых был запечатлен на стакане с попкорном, вышли в то самое время, когда Алиса лежала в нейрореанимации. Она не могла быть на этом фильме. Когда девушка доходила до этого противоречия, то откладывала аппарат в сторону и старалась привести в порядок мысли.
В субботу Алиса вышла на дежурство. Все шло своим чередом, пока в оперблоке она не столкнулась с одним доктором. Что-то в нем было удивительно знакомым. Алиса долго смотрела в спину другому хирургу, пока ее не окликнул куратор. И тут поняла: глаза. Ей нужно было увидеть его глаза.
— Кого это ты там высматриваешь? — спросил ее куратор, заглядывая в коридор из которого только что пришла Алиса.
— А кто оперировал в соседней операционной? — уклонилась от ответа она.
— Гинекологи, — пожал плечом ее хирург, натягивая перчатки. — У них какая-то экстренка. Этот их новый докторенок, фамилию не помню, но он единственный мужик в отделении. Любимчик коллектива.
Это прозвучало с завистью.
— Слышала его историю?
Алиса покачала головой. Она много уже сплетен услышала, но про доктора из гинекологии ей докладывали в первый раз.
— Он вроде головой больше года назад хорошо ударился. Был у нас до этого дежурным педиатром, ну а как в кому попал и, соответственно, из нее вышел, преобразился. Бросил невесту, съехал от родителей и пошел в двадцать восемь лет в интернатуру по гинекологии. Говорят, парень талантливым оказался, его сразу же сюда в отделение взяли. Но я думаю, им там в своем женском коллективе было скучно вот они и заняли ставку симпатичным мальчиком.
— Это был он? — спросила Алиса, посмотрев в сторону дверей.
— Что, тоже понравился? — усмехнулся куратор.
Алиса не знала. Но этот доктор ее чем-то привлек.
— Ладно. Говорят, он и правда, умница. Учится сейчас параллельно в аспирантуре по акушерству и, по словам, делает успехи.
Во второй раз она столкнулась с гинекологом уже в понедельник в столовой. Он действительно сидел в окружении девушек и, кажется, развлекал собравшееся вокруг него общество, получая от этого удовольствие. На качественный хирургический костюм мятного цвета был накинут белый халат. С такого расстояния Алиса не могла разглядеть его бейдж, чтобы взглянуть на имя. Кого-то он ей смутно напоминал. Те же черные как смоль непослушные волосы, очки, такая же ширина плеч. Эти черты казались чем-то очень важным, дорогим… интимным.
Глаза. Алисе нужно было увидеть глаза. Она медленно двигалась в очереди за едой, продолжая время от времени бросать взгляды на гинеколога. И вдруг они встретились. Алиса уже точно когда-то видела этот взгляд! Тут ее толкнули в спину.
— Девушка, ну не спите! — Алиса сделала шаг, потеряв зрительный контакт.
— Гриша, ложку не вырони! — засмеялись за тем столом, где сидел гинеколог.
"Его зовут Григорием", — думала Алиса, все время пока заказывала и оплачивала еду. Когда она пошла занимать свободный столик, гинеколога уже не было. Его, к огорчению Алисы, не оказалось ни в холле за столовой, ни на лестнице, ведущей вниз. Значит, не зацепила, хотя девушке показалось, что наоборот.
— Эй, Алис! — посреди дня распорядился куратор. — Своди-ка Яблочкину к гинекологам на консультацию. Я уже договорился с этим их…
Хирург пытался вспомнить фамилию и, наконец, выдохнул:
— Мужиком.
— Григорием, — подсказала Алиса.
— Ага. У него фамилия какая-то на К. К-к-комаровский?
— Это педиатр такой известный, — усмехнулась Алиса.
— А? — посмотрел на нее куратор. — Да какая разница? Разберешься. Серьезно, это единственный в отделении мужик.
Алиса вышла, едва ли не смеясь. Дмитрию Викторовичу, наверное, тоже до ужаса хотелось такого же безраздельного внимания женского общества. А потом она задумалась о Григории. Интересно, он, и правда, популярен?
Идти до гинекологии было недалеко. Алиса оставила пациентку за дверью и зашла с историей в ординаторскую. Григорий поднялся со своего места, и они еще какое-то время безмолвно смотрели друг другу в глаза, пока кто-то из других гинекологов не кашлянул. Доктор вышел из транса и прошагал за дверь.
Григорий без слов повел пациентку в смотровую, Алиса молча шла за ним, глядя на то как развевался от быстрой ходьбы его белый халат и в прорезях для рук мелькала мятная хирургичка. Даже запах его одеколона был знакомым, мучительно-необходимым.
Григорий посадил на кресло Яблочкину и приступил к осмотру. Алиса встала за ширмой. Она не питала к гинекологии страсти.
— Так… вы здесь недавно? — голос у доктора был приятный и тоже какой-то родной.
Алиса мельком взглянула на бейдж. Комарецкий. Ну что ж, куратор ошибся лишь капельку. Григорий Комарецкий, — в уме еще раз сложила Алиса. Ничего не отдавалось в памяти, и все же образ этого врача был таким удивительно знакомым. К нему тянуло как к старому другу или нет, куда больше… Алису напугали собственные мысли, и она заговорила, стараясь отогнать их.
— Я ординатор первого года. Детская хирургия. Только пришла.
Он улыбнулся краешком губы.
— А я думаю, отчего я вас раньше не замечал?
Алиса улыбнулась. Значит, он тоже обратил на нее внимание в столовой. А потом они разговорились. Слово за слово, не хотелось обрывать диалог. Алиса чувствовала, словно встретилась с родственной душой, от которой была оторвана целую вечность. И, кажется, он был увлечен не меньше. Яблочкина заскучала, потому что осмотр двигался в час по чайной ложке, и начала дрыгать ногами. Наконец девица выдала:
— Ладно, я беременна. Как же вы утомили меня, доктора! Это просто пытка какая-то разговорами.
— Чего? — синхронно повернулись к ней Алиса и Григорий.
В стационаре началась беготня, так как шестнадцатилетняя девица, конечно же, никому не сказала о своем положении и согласилась на тот план лечения, который предложили ей врачи. Теперь протокол мог навредить плоду. Алиса и Григорий писали отписки каждый за свое отделение. Потом они еще несколько раз за день столкнулись в коридоре и решились обменяться телефонами. Около семи вечера Алисе пришло сообщение:
"Собираюсь домой, подождать тебя?"
"Скоро буду", — набрала девушка и, бросив недопитый кофе, побежала на улицу.
По дороге они все так же не могли наговориться. И только в Черемушках поняли, что им, оказывается, нужно было почти в одно и то же место. Григорий вез какие-то документы по аспирантуре в расположенный на Севастопольском проспекте акушерский стационар. Алиса послушно дождалась его в приемном покое, и потом они пошли дальше, к ней домой.
Заходя в квартиру, они уже целовались. И Алисе не казалось, что все развивается слишком поспешно, у нее было чувство, будто она знала спутника уже давно. Утром они проснулись в одной постели и вместе поехали на работу.