Сильвен силился понять… С того момента, как комиссар сообщил им страшную новость, в голову ему упорно лезла одна и та же мысль. Он смутно ощущал, что владеет ключом к драме. Все началось с удара кулаком. В этом он был абсолютно уверен. Он не полюбил бы так Клодетту, если бы сначала чуть не утопил ее. Тогда-то и началась трагедия, объявление о помолвке только ускорило развязку… Вот что важно. Все остальное: полицейское расследование, предположения и даже заключения Флесуа — несущественно, бесполезно. В основе лежала их любовь, невероятная, пагубная, обреченная с самого начала. Невинная, но роковая, поскольку она привела к смерти Анжелы. Смерти, которой, возможно, суждено лишь стать прелюдией… Надо во всем признаться Клодетте. Теперь все равно! Хоть один раз он будет честен. А если она захочет с ним порвать?..
«Симка» проезжала по площади, где когда-то Симона дожидалась автобуса, на котором приехал Сильвен. Под деревьями стояли лужи, на реке вскипали барашки. У парапета, облокотившись, стояли моряки, ветер раздувал их робы. Обычная картина, но Сильвену она показалась апокалиптической. Теперь он знал точно, что никогда больше не будет счастлив. Он вытер глаза.
— Пыль попала? — пробормотал Фомбье.
— Нет. Дождь.
Прибыли в полицейский участок. Фомбье вошел в дверь, украшенную большим плакатом, изображавшим негритянку с обнаженной грудью: «Парни! Записывайтесь в колониальные войска…» И вскоре вышел с полицейским, продолжавшим на ходу что-то объяснять. Руки его рисовали в воздухе склон: он показывал, где найдено тело — внизу, у скалы. Полицейский объяснил, как ехать. Фомбье захлопнул дверцу, резко выжал сцепление.
— В двух километрах отсюда… Флесуа тоже будет.
И добавил, поскольку Сильвен не отводил от него взгляда:
— Утонула!.. В том же месте, где Денизо.
Он переключил скорость, чтобы выехать на берег. Сильвен сел поглубже на сиденье, обнял колени руками. Когда Клодетта узнает… Он пытался представить… Она, наверное, у себя в комнате, и старая Маргарита с ней…
Маргарита ставила в вазу гвоздики. Время от времени она подносила к глазам краешек фартука. Лежащая на кровати Клодетта не плакала. Она была спокойна, мысли ясные, только ей все казалось, будто тело стало чужим: говорящая кукла. Служанка, стараясь ступать неслышно, тихо поставила на камин вазу с гвоздиками. Временами она помимо своей воли беззвучно всхлипывала и испуганно смотрела на Клодетту.
— Бедная мама! — произнесла Клодетта. — Но, может, так оно и лучше. По крайней мере, она больше не мучается…
Маргарита зарылась лицом в фартук. Она задыхалась.
— С тех пор как пропал папа, она все равно не жила. Разве не правда, Маргарита? Всего лишь существовала…
Маргарита опустилась на стул возле кровати.
— Замолчи, — промычала она. — Ты меня пугаешь… Не нравится мне твое спокойствие.
— Мне жаль ее… но не так, как папу, — прошептала Клодетта. — Страшно признаться, но мысленно я уже давно рассталась с мамой… уже покинула «Мениль»… Мне кажется, если я расклеюсь, буду горевать… я буду меньше любить Сильвена. Это плохо?
— Не знаю я. Думаю… ничего хорошего.
— Теперь никто ничего никогда не узнает, — продолжала Клодетта. — Это и есть самое страшное…
Маргарита заломила руки:
— Клодетта… Хватит…
— А ей, наверное, было больно… Я буду без конца думать об этом… каждый день, каждый час…
Она застонала и отвернулась.
— Я знаю! — вскрикнула Маргарита. — Я видела ее… Видела, как она уходила…
Клодетта резко села в кровати.
— Рассказывай!.. Быстрее!
— Ворота заскрипели, когда хозяйка их открывала. А я не спала. Встала… Пока надевала пальто, она уже вышла на дорогу… И пошла, пошла. В свете луны ее хорошо было видно. Кажется, она разговаривала сама с собой, только о чем, я не расслышала — далеко… Подумала сначала, она в Беноде собралась…
— Ну а дальше, дальше что?..
— Ну, она свернула и направилась через ланды к морю. Я шла за ней до самой скалы.
— Она бросилась с нее?
— Нет. Спустилась по тропинке к тому месту, откуда рыбу ловят, прямо над пляжем.
Клодетта представила себе узкую тропку, заросшую по бокам белесым чертополохом, и обрыв, возле которого нашли тело отца… У Скал таможенника…
— Вот они, Скалы таможенника, — сказал Фомбье.
Машина прыгала на грунтовой дороге. Фомбье указывал рукой на серые пики, выглядывавшие из-за гребня.