Дальнейшее, заняло от силы пару минут. Заработали негаторы и из защитников храма словно выдернули стержень, они ещё некоторое время вяло пытались отбиваться, но вид поверженных священнослужителей и их заставил постепенно прекратить все свои попытки. Впрочем, под конец, оставшихся на ногах защитников осталось считанные единицы.
Вроде бы схватка была короткой. От подрыва плазменной мины, до полного прекращения сопротивления прошло едва пять минут, а чувствовал я себя, точно выжатый лимон. Тело было в поту и слегка потряхивало.
Защитной энергии в амулетах щита оставалось едва на секунду, когда Юля активировала резонатор. Это была конечно не единственная моя защита, но приятного было мало. Особенно, учитывая что противостоял мне священник всего то шестого уровня. Вот только, у него был алтарь!
На удивление и к счастью, в этом бою мы не понесли никаких потерь. Несколько раненых были вскоре излечены. А вот среди защитников церкви, насчитали два с половиной десятка трупов, включая всех священнослужителей. Их, принципиально не брали в плен.
Алтарь снова активировался через пять минут, как был разбалансирован резонатором. К тому времени, всех людей вывели, или вытащили из храма, а возле алтаря поставили охрану из водолян. Храм был совсем не бедным, хватало разной драгоценной утвари, икон в дорогих окладах. Всё это стало нашей добычей, которую мы собирались ободрать и поделить с водолянами.
Юля же, критически осмотрев алтарь, задумчиво поделилась идеей.
— Как думаешь, местные сильно будут возмущаться, если мы экспроприируем этот генератор маны? — Она постукала ноготочком по гладкому мрамору поверхности.
Я об этом как то даже не думал. Не с моим уровнем, на такое замахиваться. Где то в отдалённой перспективе витали мысли, но до недавнего времени, у меня просто не было соответствующих специалистов, кто бы взялся за такое. Добыча была конечно очень вкусная, но и очень токсичная. Надо было ещё суметь его демонтировать, что само по себе, не простая задача. Алтарь, это не просто агрегат по генерации, накоплению и передаче маны, но и как бы квазиживое существо. Прежде чем суметь его использовать, его надо было ещё как бы приручить, перепрограммировать в категориях свой-чужой, что бы можно было от него что то получить. Плюс, как там на такое посмотрят небожители? У меня, к примеру, как и у Юли с Джуларией, не было местных покровителей, или я о таких, по крайней мере не знал. А без небесной крыши, шутки с Богами были чреваты большими неприятностями. Одно дело разборки со жрецами и их паствой, и совсем другое, похищение алтаря. Последнее, было гораздо серьёзнее.
— Не знаю, — признался я. — Но если когда и делать, то сейчас, пока они в шоке и ждут худшего! Экспроприация алтаря им конечно же не понравится, но проглотят! В городе есть ещё несколько церквей, им хватит! Надеюсь, ты знаешь как это сделать?!
Бургграф, который тоже участвовал в этом штурме, к которому мы обратились за консультацией по данному вопросу, мрачно махнул рукой.
— Будет им наказание за мятеж! Меньше будут слушать священников и больше думать своей головой!
В принципе, учитывая ту конфронтацию, в которую мы вступили, что с Церковью, что в перспективе с империей, на эти мелочи можно было уже не обращать особого внимания. Алтари и раньше похищались, но редко представителями одной веры у таких же как они сами. Хотя, наличие в моей армии и среди подданных почти исключительно эребианцев, меру, всё таки надо было соблюдать. Одно дело война с определённой фракцией церковников и совсем другое, с самой верой большинства. Пока, мы балансировали на тонкой грани первого. Это ещё следовало как следует обдумать и реализовать в ряде громких лозунгов о большей свободе и о душащем засилии церковников, с которым мы собственно и боремся. В общем, проработать вопрос идеологически, подвести под противостояние свою идейную базу, которая пришлась бы по душе местному электорату, подкрепив её практическими делами.
В общем, от планов громадья, голова шла кругом, а нам надо было взять ещё одну церковь и Главный собор.
Прежде чем мы приступили к этому, дали всем небольшой отдых и время на подзарядку амулетов и прочего магического снаряжения. Снова пришлось выдержать нелёгкий разговор с бургграфом опасавшимся за жизнь дочери в таком опасном предприятии. Но на этот раз, он уже не особо надеялся на свои слова и быстро сдался. Однако, остался подчёркнуто недоволен, хоть и не стал мне высказывать особых претензий. Для него, эта ситуации вообще выглядела за гранью реальности. Его маленькая дочь, влюблённая в его нового сюзерена и как видно с взаимностью, участвует в опасном мероприятии под стать опытным дружинникам с полного одобрения и согласия князя. И самое скверное, приказать он никому не может, дочь не подчинится, а сюзерену просто нонсенс. Единственно в чём он с удивлением убедился, так это в феноменальном мастерстве дочери в обращении с оружием и магией. Для него это стало настоящим шоком, когда он о таком узнал и увидел. Но если разумом он ещё что то начал осознавать, то в душе, всё ещё считал свою маленькую дочурку молоденькой беззащитной девушкой, отчего, внутри постоянно возникал диссонанс. Я его очень даже понимал, но ничего не мог поделать. Сильные маги у меня были в большом дефиците. Если бы не это, я бы и сам не пустил её вперед, хотя, был уверен, ничего с ней не случится. По крайней мере при штурме второстепенных церквей.
К нашему счастью и облегчению, штурма второй церкви не потребовалось. Хватило переговоров и демонстрации трупов неудачливых защитников из числа священников первой церкви. Пообещав никого не преследовать и не наказывать, если они не будут предпринимать никаких шагов против новой власти, а священники вести пропаганды, я получил согласие на сдачу. Главное, я сохраню им алтарь. Тот, что в захваченной церкви, я пообещал конфисковать на собственные нужды. Последнее, так же было немаловажно.
Уверен, это соглашение продержится не долго. Но, мне сейчас нужно было выиграть время, а священникам, было выгодно поверить в моё нейтральное отношение к Церкви. И обе стороны прекрасно понимали, первые же серьёзные проблемы для меня, послужат сигналом местному священству переметнуться в лагерь моих врагов.
Мда, тяжела жизнь крупного политика. Вокруг куча врагов и головоломное переплетение интересов как среди друзей, так и среди прочего окружения среди которого постоянно приходится лавировать, что бы сохранить баланс для движения к главной цели.
Вечером устроили небольшую пирушку на которой я, в очередной раз получил сонмище поздравлений и здравиц. Раздал немного подарков наиболее отличившимся, провёл несколько назначений особо выделив Халибера Регедари оставшегося в своей должности. Ещё раз заявил о назначении виконта де Модела (Крупнова) своим заместителем. Объявил о наборе дополнительных сотен тяжёлой кавалерии и пехоты разного назначения назначив в них командиров. О таких вещах было принято заявлять во всеуслышание, что бы все прониклись, оценили и конечно же, тут же обмыть. Провёл, так сказать акцию единения сюзерена с приближёнными. Заявил ещё о ряде указов и разных плюшках своим соратникам и когда народ уже начал клевать носом, сказывалась прошедшая бессонная ночь и суматошный день, разогнал всех спать.
Собор же обложили в плотную осаду перекрыв все выходы рогатками и выставив усиленные наряды. Рисковать с торопливым штурмом решили преждевременным. Пусть помаринуются без воды и питья, а мы тем временем, хорошенько подготовимся.
С трудом заставил себя пойти мыться, так вымотал день и храмовый бой. Но, делать было нечего, не представать же перед моими милахами потным и вонючим. Благо хоть всё потребное мне заранее подготовили, а то в здешних условиях, эта простая процедура превращалась порой в сущий геморрой. Юле-Джули, предстояла та же процедура, так как и ей пришлось изрядно побегать и попотеть. Артефакторика не могла ждать, а для неё, требовались ингредиенты, за которыми следовало побегать по городу. Благо хоть часть необходимого дала добыча с захваченной церкви, плюс конфискат с бургомистра и отступные от магистрата.
Остальные мои женщины не участвовали в активных боях, а Ната и вовсе провела время в почти забытой для себя медитации ускоряя накопление маны. Ами же была слишком неопытна. Мне пришлось признать, что под личиной служанки скрывалась принцесса Марки. Скрывать и дальше её инкогнито от своих людей, после прямых обвинений епископа, было уже нельзя. Это известие было принято противоречиво, особенно эребианцами из числа альгемарцев, но претензий, никто высказывать не стал. Наличие принцессы сочли проблемой сюзерена, хотя, осадочек сомнений, наверняка остался. В ближайшее время это было не критично, а дальше будет видно.