– …Да, именно так. Это, наверно, моя судьба…
Она совершила колоссальный грех, но не была наказана. Поэтому тот человек вернется и покарает ее. Дес Ган не блуждающий дух – он причина и следствие. Это было предрешено.
– Отпусти меня… мне надо идти…
Синон попыталась стряхнуть руку Кирито, но он сжал ее еще сильнее.
Черные глаза горели. Маленькие, красивые губы взорвались словами такой мощи, какая совсем не подходила его красивой внешности.
– …Ты ошибаешься. Никто не умирает один. Когда человек умирает, место, которое он занимает в чьем-то сердце, тоже исчезает. Ты уже есть в моем сердце, Синон!
– Я вовсе не просила тебя меня запоминать… Я, я никогда не собиралась ни с кем соприкасаться!
– Но разве мы с тобой не соприкасаемся?
Кирито поднял руку Синон и поднес к ее глазам.
В это мгновение клубок эмоций, сжатых в глубине сердца Синон, вдруг взорвался. Она сцепила зубы и второй рукой ухватила Кирито за воротник.
– Тогда…
Желание быть утешенной и желание быть уничтоженной сплелись, создав чувство, которого Синон никогда раньше не испытывала. Обжигающим взглядом уставившись Кирито в лицо, она выкрикнула слова, родившиеся где-то глубоко внутри нее.
– …ТОГДА ЗАЩИЩАЙ МЕНЯ ДО КОНЦА СВОИХ ДНЕЙ!
Ее глаза внезапно дернулись, и что-то горячее потекло по лицу. Синон поняла, что это слезы текут из глаз и капают на пол.
Она вырвала правую руку из руки Кирито и, сжав ее в кулак, стукнула Кирито в грудь. Второй раз, третий – всю свою силу она выплеснула на Кирито.
– Ты же ничего не знаешь… и ничего не можешь, так что кончай вести себя так, будто ты все понимаешь! Это… это моя битва, только моя! Даже если я проиграю, даже если я умру, никто не имеет права читать мне нотации! Или ты хочешь разделить со мной ответственность? Можешь ли ты…
Правая рука Синон потянулась к Кирито. Эта самая рука когда-то нажала на спусковой крючок окровавленного пистолета и отняла у человека жизнь. Если приглядеться к коже, можно увидеть, что на этой руке, руке-убийце, еще осталась маленькая черная точечка – след пороха.
– Можешь ли ты… МОЖЕШЬ ЛИ ТЫ ДОТРОНУТЬСЯ ДО ЭТОЙ РУКИ, КОТОРАЯ УБИЛА ЧЕЛОВЕКА?
Полные презрения слова всплыли в памяти Синон. В классе она часто слышала: «Не трогай, убийца! А то запачкаешь кровью», – когда случайно прикасалась к вещам одноклассников. С того самого случая Синон никому не позволяла притрагиваться к себе – никогда.
Изо всех оставшихся у нее сил Синон начала колотить Кирито. Поскольку весь остров был полем боя, то есть небезопасной зоной, с каждым ударом хит-пойнты Кирито чуть уменьшались. Однако он не пытался как-то уклоняться.
– У… уу…
Слезы полились дождем, и Синон не могла их остановить. Она опустила голову, чтобы никто не увидел ее зареванное лицо; в конечном итоге она уперлась лбом в грудь Кирито.
Синон по-прежнему цеплялась за воротник Кирито левой рукой, изо всех сил вдавив лоб Кирито в грудь; между стиснутыми зубами наружу рвались рыдания. Синон плакала как ребенок; ей непостижимо было, что она вообще оказалась на это способна. Она не припоминала, когда в последний раз плакала на глазах у кого-то.
Потом Кирито положил руку ей на правое плечо. Однако Синон мгновенно сжала кулак и стряхнула его руку.
– НЕНАВИЖУ ТЕБЯ… БОЛЬШЕ ВСЕХ ТЕБЯ НЕНАВИЖУ!! – кричала она, и виртуальные слезы все текли, исчезая на худой груди Кирито.
Неизвестно, сколько они оставались в таком положении –
В конце концов слезы Синон высохли, и ее охватила слабость, словно ее душа была разбита на кусочки; она могла лишь опереться всем телом о хрупкое тело мечника.
Выплеснув чувства, которые она никогда не позволяла себе выказывать, Синон ощутила легкую боль – она казалась на удивление успокаивающей. Синон по-прежнему упиралась головой в плечо Кирито и тяжело дышала.
Какое-то время спустя Синон прервала молчание.
– …Как ты меня раздражаешь… но хотя бы позволь к тебе прислониться.
На эти слова Кирито ответил лишь «хорошо». Синон подвинулась и легла на ноги, которые Кирито вытянул. Ей все еще было стыдно при мысли, что Кирито может разглядеть ее лицо, и поэтому она повернулась к нему спиной. Она увидела пулевое отверстие справа на заднем крыле багги и последние лучи закатного солнца, вползающие в пещеру.
Ее мысли по-прежнему путались, но это было совсем не так, как полное отсутствие мыслей в тот раз, когда на нее напал Дес Ган; сейчас это было даже как-то умиротворяюще. Неожиданно для себя она вдруг произнесла:
– Я… я раньше убила человека.
И, не дожидаясь реакции Кирито, продолжила:
– Не в игре… в реальном мире. По-настоящему убила. Во время ограбления, которое было в пригороде пять лет назад… в новостях тогда говорили, что преступник убил служащего, а потом у него взорвалось оружие, и он умер. Только это все неправда. Я там была. Я отняла у преступника пистолет и застрелила его.
– …Пять лет назад?..
Услышав шепот Кирито, Синон кивнула.
– Мм. Мне тогда было одиннадцать… может, я потому и смогла это сделать, что была маленькая. Я отделалась двумя выбитыми зубами, двумя растяжениями, раной на спине и вывихом правого плеча, а в остальном ничего. Мое тело вылечили… но есть место, которое вылечить не смогли.
– …
– С тех пор меня рвет или просто вырубает, когда я вижу оружие. Даже по телеку или в манге… даже игрушечный пистолетик. И когда я вижу мужчину… мои глаза сразу вспоминают лицо того, кого я убила… это было страшно. Очень страшно.
– …Но.
– Да. Но в этом мире все нормально. Припадков не было… и я даже полюбила…
Синон отвела глаза и посмотрела на изящное тело «Гекаты II», лежащее на песке.
– …некоторые пушки. И поэтому мне казалось, что если я стану сильнейшей в этом мире, я стану сильной и в реальном мире и смогу выкинуть из головы те воспоминания… но… когда Дес Ган сейчас напал… я чуть не потеряла сознание… это, это было правда страшно… Я и сама не заметила, как перестала быть «Синон» из игры и стала мной из реального мира… и поэтому я должна драться с тем типом. Если я не смогу его одолеть, Синон исчезнет.
Она крепко обхватила себя руками.
– Конечно, я страшно боюсь. Но… но если я и дальше продолжу жить в страхе, я буду бояться, даже когда уже умру. Если я сбегу и не буду сражаться с Дес Ганом и с этими воспоминаниями, я точно стану слабее, чем была раньше, и я никогда больше не смогу жить нормальной жизнью. Поэтому… поэтому…
Внезапно налетевший порыв холодного ветра заставил Синон задрожать. И в эту самую секунду…
– Я…
Помимо своей воли Кирито принялся мямлить, как ребенок, не знающий, что делать.
– Я… я убивал людей.
– Э…
Синон, прижимавшаяся к Кирито, ощутила, как его тело сотрясла короткая дрожь.
– …Я ведь уже упоминал, да? Я и тот тип в маскхалате… Дес Ган… мы знаем друг друга по другой игре.
– …А-ага.
– Та игра называлась… «Sword Art Online». Ты о ней слышала… раньше?
– …
Синон и сама уже догадалась, о какой игре шла речь, но при этих словах не удержалась и заглянула Кирито в лицо. Мечник сидел, привалясь спиной к стене пещеры, и его глаза, потерявшие всякий блеск, смотрели куда-то вверх.
Ну конечно, Синон знала это название. Не было, наверное, ни одного VRMMO-игрока во всей Японии, кто не знал бы. Эта ужасная игра заточила в себе души 10000 игроков и держала их больше двух лет, и даже забрала 6000[9] жизней.
– …Значит, ты…
– Вот именно, как сейчас модно говорить в Интернете, я «выживший в SAO». И Дес Ган тоже. И мы с ним сражались там, мы пытались убить друг друга.
Глаза Кирито двигались, словно пытаясь заглянуть в далекое прошлое.
– Он принадлежал к красной гильдии, которая называлась «Веселый гроб». В SAO мы различаем игроков по цветам. Преступников мы называем «оранжевыми игроками», а воровские гильдии – «оранжевыми гильдиями»… а те из них, которые получают наслаждение от убийств – «красными гильдиями». Да, в тех гильдиях… было много людей, которым нравилось убивать других.