Мы снова замолчали. Аргументы Тори не слишком-то утешили меня – я по-прежнему чувствовала себя убийцей Мишеля. Да, конечно, я отдавала себе отчёт, что в естественном состоянии реальности, без двойника Ломбардо и моего вмешательства, он всё равно убил бы адмирала Сантини и застрелился сам. Но ведь я вмешалась – и, вмешавшись, не предотвратила трагедии...
– Теперь по поводу Игоря, – спустя минуту продолжила Тори. – Сама подумай: что было главным следствием твоей встречи с ним?
– Ну, с моей эгоистической точки зрения главным было то, что он влюбился в меня.
– Совершенно верно. Весь следующий день он ждал твоего возвращения и даже пальцем не пошевелил, чтобы остановить Алёну, которая решила улететь вместе с отцом. В результате она погибла, а её место заняла другая Алёна – двойник из несостоявшегося будущего. Так что в общих чертах реальность была исправлена.
– Чёрт побери, – пробормотала я, ругая себя за несообразительность. – Это же было очевидно... Хотя нет. Почему в живых осталась Алёна из будущего, а не Алёна из настоящего? Ведь так, по-моему, было бы ближе к изначальной реальности.
– Ошибаешься. Та Алёна, которая погибла с отцом, не была похищена арранскими террористами и не подверглась допросу под наркотиком.
– А это важно?
– Очень важно. Террористы, спеша получить нужные сведения, передозировали наркотик и не позаботились о сопутствующих препаратах, которые компенсировали бы его негативное воздействие на организм. Поэтому мозг Алёны оказался слегка повреждён. Нет, она не сошла с ума и даже не поглупела, но у неё притупилась интуиция, обеднело воображение, её восприятие мира стало менее глубоким, она лишилась того, что люди называют творческим даром, талантом, искрой Божьей. Алёна с десяти лет пишет стихи, я их читала – они ещё незрелые, их слог немного хромает, однако в них чувствуется необыкновенное очарование, они похожи на природные алмазы, которым не хватает только огранки, чтобы превратиться в сверкающие бриллианты. К сожалению, эта Алёна больше ничего подобного не напишет. А вот другая Алёна, которая не пострадала от рук террористов, через несколько лет переключилась бы на прозу, и потомки признали бы её величайшей в истории Дамограна писательницей, чьи произведения вошли в золотой фонд всемирной литературы. Но в том будущем, которое создаёшь ты, нет места для писательницы Алёны Габровой-Поляковой, есть просто Алёна Полякова – доцент кафедры английского языка университета Нью-Монреаля. Ну а то, что она на год старше, чем должна быть, для реальности не имеет особого значения.
«Ещё одна смерть на моей совести, – отрешённо подумала я. – Ломбардо, Мишель, Сантини, Алёна Габрова... А сколько их ещё будет?!»
– Значит, Полякова, – произнесла я. – Она станет женой Игоря?
Тори грустно улыбнулась:
– Увы, да. Это случается с неизбежностью восхода солнца во всех доступных мне вариантах будущего. Знаешь, бывают пары, о которых говорят, что они специально созданы друг для друга. Именно такие Игорь и Алёна. Если с тобой и со мной у Игоря была бурная, всепоглощающая страсть, то к Алёне у него спокойное, но глубокое чувство на всю жизнь. Как это ни банально звучит, но только смерть способна разлучить их.
– Гм. Держу пари, что ты рассматривала и такой вариант.
– Рассматривала. Именно поэтому я сразу полетела на Дамогран – чтобы вовремя убрать Алёну-из-будущего, пока она не заняла место Алёны-из-настоящего. Но, как оказалось, я слишком много на себя брала. Моего потенциала убийцы хватило лишь на неудачное покушение на тебя. – Она на секунду задумалась. – Хотя кто знает. Если бы Ньето удалось тебя убить, то, может, у меня хватило бы духу и на второе убийство. А так... В общем, я спасовала.
– И вместо того чтобы избавиться от соперницы, – подхватила я, – ты стала крутить с ней любовь. Верно?
Тори смущённо кивнула:
– Да, верно. Это была не ты, а я.
Её признание принесло мне огромное облегчение. За последнее время со мной случилось (или ещё должно было случиться) много не слишком хороших вещей, но особое неприятие вызывали у меня мои предполагаемые отношения с Алёной. Я всегда считала себя на сто процентов гетеросексуальной девочкой, даже в подростковом возрасте я не испытывала ни малейшего соблазна позабавиться с подругами, поэтому те картины, которые промелькнули в мыслях Алёны при нашей встрече, ввергли меня в настоящую панику. Слава Богу, мне не придётся этого пережить...
– Но зачем? – спросила я у Тори. – Чего ты добивалась?
– А ты до сих пор не поняла? Ведь это был единственный шанс хотя бы временно отвлечь Алёну от Игоря. Если бы не я, она бы уже на третий день прибежала к нему поплакаться в жилетку, и ты не застала бы его свободным. А так ты провела с ним тринадцать замечательных дней. Я же в своей реальности вынуждена была довольствоваться одним вечером и одной ночью.
Я недоверчиво уставилась на неё:
– Ты сделала это ради меня?
– Да. Считай это моим маленьким подарком, компенсацией за покушение на тебя. Две недели с мужчиной твоей мечты; две недели, которые ты запомнишь на всю жизнь. Разве это плохо?
– Нет, хорошо. Очень хорошо, хоть и очень мало. Я хотела бы побольше, в идеале – навсегда.
– К сожалению, больше не получалось. Это всё, что я смогла выжать из реальности.
Подумав, я решительно покачала головой: