Генри Янг ненадолго умолк, чтобы погасить в пепельнице окурок, затем продолжил:
– И вот тут-то начинается самое интересное. За неполные шесть лет со времени вашего бегства с Аркадии и до появления на Рутении вы посетили сорок девять разных планет, и по весьма странному стечению обстоятельств на каждой из них вскоре после вашего отбытия полиция получала массу сведений об уже совершённых или только готовившихся преступлениях. Информация приходила по разным каналам, но всегда анонимным, и обнаружить её источник ни в одном из случаев не удавалось. Непосредственно по этим наводкам было арестовано и отдано под суд свыше девятисот преступников – а я уж не говорю о тех, кого разоблачали при дальнейшей «раскрутке» дел! Более трети из этих девяти сотен, как было установлено, захаживали в те самые казино, которые посещали вы, а сто восемьдесят семь человек были вашими партнёрами за карточным столом. Тут уж, сами понимаете, ни о каком совпадении речи быть не могло. Тогда я привлёк к делу Лайонела...
– Погодите! – удивлённо перебила я. – С какой это стати в архиве Интерпола оказались такие подробные данные обо мне – о всех моих передвижениях между планетами, о посещениях казино, даже о том, с кем я играла? За мной что, следили?
– Нет, конечно. Если бы мы вели слежку за родственниками всех подозреваемых, у нас не хватило бы людей на другие дела. По правде говоря, после бегства с Аркадии вы исчезли из поля нашего зрения, а мы даже не стали вас искать. Следователь, который вёл дело Николая Глебова, решил, что вы просто сбежали от деспота-отца, как бегут многие другие молодые девушки, и благополучно забыл о вашем существовании. Ну а вы, надо отдать вам должное, все эти годы старались излишне не «светиться», тщательно соизмеряя свои выигрыши с размахом игрового бизнеса на той или иной планете. Так, скажем, с богатой и блестящей Эльдорадо-II вы позволили себе увезти целых два с половиной миллиона, зато на скромной Аттике удовольствовались несколькими тысячами, которых вам едва хватило на дорожные расходы.
– Однако вы не ответили на мой вопрос, – сказала я. – Откуда у вас эти сведения?
– Всё очень просто: хотя за вами специально не следили, ваше имя было внесено в наши списки в качестве объекта потенциального интереса. В частности это значит, что в инфосетях всех сотрудничающих с Интерполом планет полицейские поисковые роботы запрограммированы фиксировать любую информацию, связанную с Викторией Ковалевской и яхтой «Звёздный Скиталец», серийный номер DLS-47200579-GY по Галактическому реестру. Все собранные таким путём данные накапливаются в специальных банках памяти, копии которых регулярно доставляются сначала в региональные штаб-квартиры, а оттуда – в главный архив на Земле. Ежедневно к нам поступают терабайты подобной информации; её, разумеется, никто предварительно не изучает и не обрабатывает, она просто хранится в архиве в ожидании того часа, когда какой-нибудь из объектов потенциального интереса не привлечёт к себе нашего внимания. А поскольку вы посещали мирные, цивилизованные и в основном демократичные планеты, держась подальше от очагов военных конфликтов и откровенно диктаторских режимов, то нет ничего удивительного в том, что вы ни разу не выпали из поля нашего зрения. Таким образом я, не покидая пределов Земли, смог собрать довольно подробную информацию о вашем пребывании на каждой планете: где вы проживали, куда ездили, к каким докторам обращались, сколько денег тратили, сколько выигрывали – и у кого выигрывали.
– И на основании этих сведений вы сделали вывод, что я телепат?
– К такому выводу пришёл мой брат Лайонел, которого я подключил к расследованию. Он – логик до мозга костей, его дедуктивным способностям позавидовал бы даже легендарный Шерлок Холмс. А я со своей интуицией отлично дополняю его аналитические способности. Вдвоём мы грозная команда. – Генри Янг смущённо прокашлялся. – Короче, Лайонел изучил всю имевшуюся в наличии информацию и на её основании заключил, что вы – телепат. Поначалу я принял его выводы скептически, но он аргументировано доказал мне, что это – единственное возможное объяснение. В конце концов я вынужден был согласиться с ним.