— Где именно, мы не знаем. Мы в прошлый мир не наведываемся. Ни к чему это нам. Но кое-какие мысли у меня могут быть. А зачем тебе мой сын? — задала вопрос Варвара.
— Как вы, наверное, знаете, — продолжила я, — я не очень-то стремилась в этот мир и была бы очень рада очутиться снова в прошлом мире. Но я не знаю, как это сделать. Меня там никто не видит и не слышит. Почти никто. Кроме одного человека, вернее, даже не человека. Я только что я была там и мне удалось пообщаться с моим Майклом.
Тут вся моя родня загалдела, зашумела. Отовсюду слышались возгласы «Как это пообщаться?», «Неужели ей удалось?», «Не может этого быть!»
— Удивительная моя девочка, — внезапно обратилась ко мне Виолетта, — расскажи, как это тебе удалось пообщаться. Он тебя видел или слышал?
— Нет. Он меня чувствовал. А я его. Мы ощущали физические прикосновения.
— Это уже интересно, — продолжила ведьма. — Думаю, все же пришло время наконец-то поговорить. Ты скорее всего не знаешь, что я делаю тут на Семейном празднике. Дело в том, что я твоя дальняя — дальняя родственница. От меня пошел весь этот род. А теперь, дорогие мои, прошу извинить нас со Стеллой. Через некоторое время мы к вам присоединимся. Отдыхайте.
Мы неспеша отправились в дом к Виолетте. Мы не летели, а прогулялись туда пешком. Я шла и совершенно не представляла, о чем именно мне с ней разговаривать. Что она хочет спросить и что услышать? Чем я могла заинтересовать самую могущественную ведьму в мире?
Глава 30
Прародительница и ее продолжение
— Расскажи мне, Стелла, — почему ты так стремишься попасть в твой прошлый мир, — обратилась ко мне Виолетта, когда мы походили к ее ухоженному участку.
Садик Виолетты напоминал рай для любителя роз. Какие розы тут только не росли — и белые, и алые, и бордовые, и нежно-розовые, и сиреневые, и синие, и зеленые, и даже черные! А аромат какой стоял! Не агрессивно-навязчивый, а легкий цветочный.
Белый двухэтажный домик утопал в зелени, на окнах висели ярко-синие клетчитые занавески, придающие дому изюминки и красочного акцента.
Немного поодаль располагалась альпийская горка с прозрачным холодных небольшим ручьем, блестящим и переливающимся в солнечных лучах. Шум текущей воды давал ушам какую-то совершенно неземную усладу. Так и хотелось застыть тут, закрыть глаза и вечно наслаждаться этими чарующими звуками.
За ручьем то тут то там были разбросаны сочно-зеленые кусты совершенно причудливых форм. Между ними выглядывали светло-бежевые античные статуи, маленькие лепные ангелочки и фигурки различных сверхъестественных существ. Казалось, что они вот-вот оживут и пойдут прогуливаться по этому необыкновенному саду, дорожки которого сверху явно напоминали лабиринт.
Среди ярко-салатовой зелени возвышалась белая круглая беседка, внутри которой располагался небольшой круглый столик цвета слоновой кости и в тон ему резные стулья. На столике стоял маленький фарфоровый чайник цвета ультрамарин и пару таких же крошечных чашек. Рядом с ними в прозрачной вазочке стояли пышные веточки гортензии цвета фуксии.
Рядом со столиком как раз под навесом беседки стояла позолоченная клетка с разноцветными попугаями. Эти яркие живые капельки весело щебетали, перекрикивая друг друга и создавая абсолютный хаос. Они напрочь заглушали легкий шепот ручейка.
Я засмотрелась на пернатых любимцев моей прародительницы и ответила не сразу.
— Понимаете, Виолетта, я здесь чувствую себя абсолютно чужой. Хотя вроде бы и не должна так себя чувствовать — тут моих родственников только больше сотни. Но, конечно же, главная причина, как Вы понимаете, кроется в другом. Я его действительно люблю. Так, как никого и никогда.
- Солнышко, сколько тебе лет?
— Мне шестнадцать. Понимаю, что это звучит по-детски. Все эти «никого» и «никогда». Но я гораздо старше моего земного возраста, — грустно улыбнулась я.
— Расскажи мне, какой он. — задала следующий вопрос ведьма.
При мысли о Майкле я как будто зажглась. На лице заиграла улыбка, в глазах появился блеск, а сама я будто воспарила.
— Он — самый лучший. Кроме того, что он безумно красивый и умный, он заботливый, но не размазня. Всегда решает все проблемы, но при этом считается с моим мнением. Сильный и физически, и духовно. Он верный: чего только стоило посмотреть на увивающуюся за ним красавицу Лили. Он любящий: я для него единственная в целом мире. Я еще долго могла бы говорить. Но скажу одно — он для меня самый неповторимый!
— Ну, не такой уж и неповторимый. Насколько я слышала, есть у него точная копия, — проговорила Виолетта, намекая на брата призрака.
— Внешность для меня не имеет значения, если речь идет о Майкле.
— Джен Эйр, значит? — решила уточнить моя прародительница.
— Полностью с ней согласна. Внешность важна только первое время. Дальше — важно какой ты человек. Или в моем случае — призрак.
— Спасибо. Объяснила доходчиво и понятно. Не буду скрывать, вы меня очень заинтересовали. Сейчас объясню почему.
Виолетта присела на скамейку в саду и жестом пригласила меня присоединиться к ней. Я присела рядом с моей родственницей так, будто она была моя бабушка, а не самая могущественная ведьма в мире, и приготовилась слушать.
— Когда-то давным-давно я жила в мире людей. Это было много-много лет назад. Я всегда выделялась среди обычных существ. Я ведь ведьма, — с грустью сказала Виолетта. — И к тому же очень могущественная. Меня ненавидели, меня боялись, надо мной насмехались и меня прогоняли. Но никто никогда не любил меня. Нет, конечно же, дети у меня были. Но это была скорее необходимость продолжения рода, а не счастье, подаренное любимым человеком. Я искала любовь, не могла ее найти и решила, что это все сказки, придуманные для маленьких детей. А поскольку я устала от пристального внимания окружающих, я решила создать свой собственный мир. Я долго готовилась и создала его таким, как я хотела. Магические плетения напоминали воронку. То есть войти сюда после смерти ты можешь, а выйти нет. Я связала свой потусторонний мир со сверхъестественной составляющей и, вуаля, все сверхъестественные существа после своей смерти тоже должны были попадать сюда. Почему я так решила? Подумала, что мне вероятно будет здесь по прошествии времени одиноко. А сверхъестественные существа такие же уродцы, как и я, поэтому выбор пал на них. Я еще раз перепроверила все плетения этого мира и подготовила свою смерть. Первое время я наслаждалась своим одиночеством, развлекалась ураганами и взрывами звезд. После этого создала себе уютное гнездышко, — она махнула рукой на дом и сад и продолжила, — и занялась разведением роз. Я ведь совсем не использую магию. Это мое хобби. Моя отдушина и вдохновение. Потом начали появляться умершие существа. Мы сразу же ввели правила — они не трогают меня, я не трогаю их. И все жили в мире. После здесь начали появляться мои потомки. Но я все так же продолжала жить обособленно. И только изредка я навещала моих родных на семейном праздновании. Честно говоря, я давно уже их не видела. Да и чего я не знала? Я же могу узнать все что угодно, не выходя из дому и даже не открывая рта. В общем скучно мне это все. Вот копаться тут, — она указала рукой на розы, — куда интересней. Понимаю, что звучу как бабуля, но ничего с собой поделать не могу.
Виолетта звонко засмеялась совершенно не старушечьим смехом. Я громко вторила ей.
— А потом я услышала о тебе. Мередит хвалила тебя. Говорила о твоих выдержке и самообладании, а также о твоей способности с первого раза вызвать события из памяти рода. Я заинтересовалась тобой еще больше. А уж когда ты, без всякой магической подготовки, увековечила Тревора, то я решила с тобой повидаться. Кстати, все твои магические обучения в этом мире также не остались мною незамеченными. Я наблюдала за тобой. И скажу тебе, ты вызываешь у меня больше гордости, чем мои дети.