- Я, конечно. - Сказал Джет, сложив крылья и устремившись к земле.
Дженази снизу начали аплодировать. Они тоже пришли к выводу, что с Виршекеллабексом действительно покончено, и на данный момент ими овладели ликование и явное облегчение от победы. Позже еще будет время оплакать нескольких товарищей, переломанные тела которых лежали вокруг дракона.
Когда Джет сел, Цера встала из-за своего камня. Аот улыбнулся, увидев ее невредимой. Затем приземлились Гаэдинн и Эйдер.
- Почему ты продолжал стрелять в шею? - Спросил Аот.
- Это был эксперимент. - Ответил Гаэдинн.
Аот покачал головой.
- Эксперимент?
Гаэдинн ухмыльнулся.
- Дракон - большая цель, недостойная моих стараний. Мне нужно было что-то делать, чтобы не заскучать.
Пока он бродил взад и вперед, вверх и вниз, вглядываясь вдаль, Аласклербанбастос неоднократно убеждал себя, что он не мог потерять филактерию, ни в коем случае. Он был связан с ней. Он чувствовал, как она зовет его.
Тем не менее, казалось, что на поиски ушла целая вечность, и когда он, наконец, нашел, то понял, почему. Кувыркаясь и отскакивая от крутой стены ущелья, камень приземлился в кучу прошлогодних опавших листьев, почти полностью погрузившись в неё.
Драколич поднял камень трясущейся лапой. Шкура, превращенная в помощника и олицетворяющая боль дракона, безмолвно смотрела на Аласклербанбастоса, подобно младшему священнику, помогающему старшему наставнику в каком-то эзотерическом обряде.
И если это было не совсем так, то, по крайней мере, это было очень глубокий момент. Аот Фезим был презренной личинкой, но он был прав. Драгоценный камень был вместилищем духа Аласклербанбастоса. Ключ к существованию и свободе для самого великолепного создания, которое когда-либо видел мир. И, наконец, это существо вернуло его.
Высоко над головой раздались хриплые голоса.
Выведенный из транса, близкого к экстазу, Аласклербанбастос хмыкнул. Виршекеллабекс не был таким могущественным, как Чазар, Гестаниус, Скутосин или он сам, но он был стар и хитер. Было почти немыслимо, чтобы Фезим, Повелительница Солнца и Огненные Истребители убили его без помощи своего «ручного» драколича. Однако крики ликования не могли означать ничего другого.
Аласклербанбастос решил, что это будет недолгий праздник. Пока они были утомлены, а их магия исчерпана, они не смогут оказать сопротивление в случае внезапной атаки. Он расправил крылья, и они зашуршали вместо того, чтобы лязгать голыми костями.
У него было достаточно времени, чтобы привыкнуть к этому изменению с тех пор, как Фезим и его лейтенанты оживили его в теле Калабастасингавора, но даже это заставило его задуматься.
Он только что восстановил так много, что было бы легко не заметить того факта, что ему еще многое предстояло восстановить. Он по-прежнему обладал лишь частью той силы, которая по праву была его.
Вдобавок филактерия была уязвима и останется таковой, и не важно – оставит ли он её тут или возьмет с собой. Единственный способ быть по-настоящему в безопасности - это спрятать её так хорошо, чтобы никто никогда не нашел её снова.
Так что, решил дракон, возмездие может немного подождать. Вскоре он разыщет Фезима, Церу Иуртос и их приспешников.
Он пробежал несколько шагов, взмахнул крыльями, подпрыгнул в воздух и полетел на восток. Полый дракон попытался последовать за ним, но не смог.
Все в порядке. Создание выполнило свою задачу. Оставив его позади, драколич со смехом представил, как оно бездумно бродит по горам и убивает всех, кого повстречает на своем пути, продолжая, пусть даже незначительно, даже случайно, кампанию террора Виршекеллабекса против всех, кто осмеливался вторгнуться на его территорию.
Гаэдинн слышал о драконьих пещерах, представляющих собой обширные лабиринты туннелей, извивающихся и разветвляющихся в земной толще на милю за милей, но логово Виршекеллабекса не было одним из таких. Точно нет. Парящий остров был недостаточно велик, чтобы вместить в себя такой лабиринт, и лощина лишь слегка уходила вниз. Вскоре обрываясь тупиком.
Драконий клад хоть и не занимал такого пространства, чтобы соответствовать жадности дракона, все же был почти таким, каким его описывали в сказках, стихах и балладах. Спутники запнулись и затаили дыхание, когда свет их факелов засиял на серебре, золоте и драгоценных камнях.
По счастливой случайности Гаэдинн оказался рядом с таращившимся на него дженази ветра, который неодобрительно встретил то, что лучник обыскивал убитого жреца.