- Я… я понял. — Пробормотал капитан.
- Хорошо. - Аот взглянул на остальных поваленных солдат. Все они были еще слишком ошеломлены, чтобы причинить какие-либо неприятности. Он и Цера пробрались через них и поспешили дальше.
- Ты не можешь сжечь Лутчек, - сказала она. - Здесь живут десятки тысяч невинных людей.
- Я должен был им чем-то угрожать. - Сказал он. - И вот, кажется, нащупал верную точку.
Дверь вывела их на дорожку за рядом зубцов. Он открыл его, и, взмахивая крыльями, чернее ночи вокруг них, Джет опустился на один из блоков песчаника
— Чазар гонится за нами. — Сказала Джесри. Ее золотые волосы спутались, а ночная рубашка развевалась в ветру, унесшем ее и Гаэдинна.
Он огляделся. Эльф видел Коллегию Войны, её стены были запятнаны колеблющимся желтым светом пожаров у его основания, но в воздухе ничего не было.
- Полагаю, ветер сказал тебе.
- Да. Мы быстрее, чем он, но…
- Но, в конце концов, он поймает нас. Когда у тебя закончится магия, если не раньше.
- Да.
- Но это не имеет значения. Если мы доберемся до Братства раньше, то, скорее всего, все будет в порядке.
Про себя он молился старому Острому Глазу, чтобы это было так.
Они пролетели над площадкой для нового храма Чазара. Магазины и дома, которые стояли снизу, в основном были превращены в руины, ожидающие, пока кто-нибудь их соберет и увезет. В тени свай горели костры. Переселенцы, которым некуда было идти, выживали, как могли.
Гаэдинн посмотрел вперед, туда, где город начал редеть, а армия расположилась лагерем. Он на мгновение закрыл глаза и вздохнул, когда заметил фигуры, снующие в той части лагеря, что принадлежала Братству. Что-то предупредило их, что в городе беда, а это означало, что у них у всех есть шанс.
Прирученный ветер Джесри приземли со всех сторон пялились на них. У многих из них рты были открыты, а Сон-лиин не могла оторвать глаз от Гаэдинна.
Он ухмыльнулся.
- Я знаю, что это великолепно, но сейчас не время. Найдите мне лук и колчан. Живо!
Дженази помчалась прочь, и из темноты вышел Рамед.
- Что происходит? – спросил он. — Джет закричал, что идет опасность, а потом…
- Чазар собирается напасть на нас, - прервал Гаэдинн, - но, может быть, мы сможем заставить его передумать. Поднимайте всех грифонов в воздух.
- Прошло совсем немного времени. Большинство из них не оседланы…
- Мне все равно. Меня не волнует, есть ли у них всадники. Они более пугающие в воздухе, чем на земле. Я хочу, чтобы каждый воин здесь показал, что он тоже готов драться. И мне плевать на то, что они могут быть не в форме - на это тоже нет времени. Просто пусть они направят свое оружие в небо.
- Принято. – Ответил Рамед и умчался в лагерь, на ходу выкрикивая команды.
- Этого будет недостаточно, - сказала Джесри. - Чазар - военачальник. Он увидит, что мы не готовы к столкновению с ним, - она осмотрелась. - Оракс! Мералейн!
Она продолжила звать, в то время как Гаэдинн внимательно изучал небо над городом. В его рту пересохло, а руки болели от отсутствия в них оружия. Наконец, после того, как прошла, казалось, целая жизнь, хотя он знал, что на самом деле это было всего несколько вздохов, Сон-лиин прибежала обратно с длинным луком и стрелами. Затем Оракс и Мералейн выбежали из темного прохода между двумя рядами палаток.
- Чазар идет за нами, - сказала им Джесри. — Он будет здесь через несколько минут. Вы должны сделать так, чтобы мы выглядели более подготовленными, чем мы есть на самом деле. Вам предстоит наполнить ночь тенями и призраками и сыграть на его страхах. Начните сейчас, а я поддержу вас тем, чем смогу.
Мералейн сжала свою костяную палочку в кулаках и прошептала заклинание. Ее тело сморщилось, а на коже появились темные пятна, когда она приняла вид одного из мертвых. Оракс вытащил один из своих кинжалов и полоснул татуированную ладонь. Поначалу рана кровоточила нормально, но когда он начал читать заклинание, кровь заклубилась светящимся паром, а внутри витков образовывались и растворялись неясные формы. Пробормотав несколько заклинаний, Джесри протянула руку, и воздух между ней и младшими магами, которым она передавала свою силу, задрожал.
Теплая летняя ночь превратилась в холодную, и в воздухе повис смрад разложения. Наверху завизжал грифон, и хотя он был в курсе, Гаэдинн почувствовал укол рефлекторного страха, потому что почему-то это не звучало как крик живого существа. В нем были какие-то нотки, возможно, пустоты, которые свидетельствовали о ненасытном голоде нежити.