— А почему считается, что, если можешь зажечь огонь, то ты кухарка? — спрашиваю я, помешивая в ковшике шоколад.
— Так это только кухарки могут, — отвечает Лее.
— Да? А если мужчина зажжет? — не отстаю я.
— Огонь у нас только мужчины-драконы могут извергать, — отозвался Рео.
Он сидел на стуле, разглядывая форму. Она, оказывается, разбиралась на две половинки.
— Но они же не кухарки?! — вскинула я брови. — Или тоже могут ими быть? — хихикаю я.
— А ты уверена, что и шоколад можно? Это же под жидкую глину, которая потом застывает, когда остынет, — спрашивает тем временем Рео.
— Надо попробовать… — ставлю остывать шоколад.
— Надо ее вымыть сначала… — бормочу я и уже хотела просить в мойку ее перенести.
— Магия чистоты! — и Леея, махнув над формой рукой, вымыла ее.
— А, ну да… Точно…
— И как ты будешь делать? — Рео внимательно следит за моими действиями.
— Надо разобрать на две части, — говорю я.
Рео отщелкнул какую-то кнопочку, и форма распалась на две части. Я тут же беру кисточку и смазываю ее маслом. Промокаю салфеткой…
— А зачем мазать было, если ты всё вытерла? — удивляется Рео.
— Не всё. Что-то всё равно осталось. Просто излишек масла нехорошо будет смотреться на шоколаде. Но нам надо, чтоб и вынималась легко.
И я, взяв ложку, проливаю крылья и хвост дракона шоколадом.
— Пусть остынет немного…
— А ты пропустила много… — Рео, оторвав взгляд от формы, смотрит на меня.
— Да, — киваю. — Сейчас другим сделаем шоколадом. Это был молочный. А теперь мы белым всю форму зальем, когда соединим обе половинки вместе…
— Ух ты! — восклицают Мора с Леей, когда мы с Рео вынули нашего первого дракона из формы.
— Ого! — вздернул брови Рео. — Ты смотри-ка, какой получился. Только он в середине-то пустой.
— Да. Если он будет целиковый, его плохо есть будет. Очень толстое туловище. А так он ломаться будет легко, и есть будет удобно.
— Такую красоту и есть-то жалко… — Мора вздохнула.
— А почему у него крылья и хвост коричневые, а сам белый? — Лея спрашивает. — Я таких не видела никогда.
— Это у вас все драконы такие цветные? — Рео смотрит на меня.
— Просто так же красивее, — говорю, любуясь дракончиком.
— Вот вы где! — раздался с порога голос Хойи.
Мы все повернулись в ее сторону.
— Не ожидала, что ты здесь, Рео, — усмехнулась она.
— Это… — она замолчала и уставилась на дракона в моих руках.
— У тебя получилось! — восклицает она радостно.
— Да. А торжество еще не началось? Успеем мы сделать еще пару штук? — спрашиваю я.
— Вы просто обязаны! — и Хойя вышла вон.
— Вот и поговорили, — хмыкнула я.
— Я что-то не понял, — Рео вздернул брови. — Хойя тебе просто приказала? Как обычной кухарке?
— Да всё нормально, Рео, — говорю я.
— Но…
— Рео, дорогой, давай не сейчас… — прерываю его. — Нам нужно успеть сделать еще две штуки.
Слышен звук упавшего предмета.
— Простите… — извиняется Мора.
Рео и Леея смотрят на меня, оба удивленно подняли брови.
— Э… Я что-то не так сказала? — спрашиваю, моргая, я.
— Нет, все в порядке! — улыбается Рео. — Так меня даже мамушка не называла!
И только сейчас я понимаю, что же я сказала…
— О, черт… — тихо ругаюсь я. — Прости…
— Что? — Рео наклоняется ко мне.
— Я не специально! — говорю я, беря ковшик и шоколад…
— Белый дракон — это Анемона, а горький — Эуэ, — говорю я, расставляя фигурки драконов на тарелке.
— Почему Эуэ горький, а Анемона — белая? — удивленно спрашивает Мора.
— Ну, шоколад же… Я просто имела в виду, что невеста в белом, а жених в темном, — улыбаюсь я.
— А цветной дракон — это ты? — с усмешкой спрашивает Рео.
— Э… Нет, конечно. Просто я пробовала, как в разном цвете… Можно ли…
— Можно подавать? — спрашивает Мильтон, который стоит рядом.
— Да, Мильтон, можно подавать. А почему тебя прислали? — спрашиваю я, глядя на него. — Ведь Хойя сама хотела подавать.
— Так там же началось торжество… — он пожал плечами.
— Может, мы сами выносим? — Рео поднял бровь. — Или нам нельзя?
— Не знаю… — Мильтон растерялся.
— Леея, а чем-нибудь накрыть есть? — спросила я.
— Это как тогда с тортом на свидании? — она вздернула брови.
— Да… — и я понимаю, что накрыть нечем.
— Вот, — Леея протянула мне плетеную корзину.
Я рассматриваю ее. Она сплетена неплотно, с большими промежутками и без ручки.