Вервольф, чуя слабость противника, снес его на землю одним броском. И тут бы оборотню сбежать, но ненависть взяла свое — он вцепился вампиру в горло. Я даже услышал, как хрустнули позвонки.
Все, медлить нельзя. Отпустить эту тварь — еще хуже, чем наследить перед домом!
Я повернулся к двери, но услышал резкое:
— Даже не думайте, Дюс! Без нашего участия обойдутся!
Андру уже стоял рядом со мной.
Со стороны улицы метнулась быстрая тень: к мальчишке подоспела помощь. Волк не успел заскулить, как ему снесли башку.
Давно бы так. Сталь намного надежнее когтей и зубов.
Между тем подоспел еще один вампир. Упыри деловито подхватили труп оборотня и потащили его прочь со двора. Белобрысый остался лежать. Князь некоторое время молча за ним наблюдал, потом вздохнул и скрылся в глубинах дома.
Неужели так и оставит?
— Дюс, — окликнул меня Лаланн, — все кончено, иди отдыхать. Моя очередь караулить.
На этот раз спорить не стал: мне не терпелось поговорить с князем о смене гостеприимного крова. Что не сделал один лазутчик, успешно закончит следующий. Натоптали во дворе порядочно, и пройди стая по следу пропавшего товарища, нас бы обнаружили. Так что назрела необходимость все же воспользоваться тайным убежищем Андру, о котором он говорил во время скитаний по подземелью Сырта.
Когда я спустился в гостиную, раненый этернус уже лежал на диване. Князь осторожно осматривал повреждения шеи. Клыки вервольфа, раздавив позвонки, словно куриную кость, и разорвав гортань, фактически отделили голову от туловища. Зрелище было не из приятных. Мальчишка лежал неподвижно, только трепыхание век говорило о том, что он еще борется за существование. Человек давно бы умер.
— Конец? — тихо спросил я князя.
Тот чуть качнул головой — да, конец.
— Может… добью?
К чему мучить парня, если итог один?
Андру затвердел лицом. Думаю, он согласился бы, но судьба решила по-другому — в комнату вбежала проснувшаяся Морра. Увидев любимую "няньку", малышка ускользнула от рук Эрхены и со всех ног бросилась ко мне. Я не успел перехватить девочку, она увидела умирающего.
Не могу сказать, что поведение нашей целительницы меня удивило — она всегда и всех жалела, пыталась помочь — просто оставалась слабая надежда, что вампир Морру все-таки не привлечет.
Я ошибся. В самом деле, раз она не обошла вниманием оборотней, почему упырь должен стать исключением? Вот только вервольфы тогда точно были трупами, а кровосос еще шевелился.
Я подхватил девочку на руки.
— Дюс, — она ткнула пальчиком вниз, скривившись в недовольной гримасе, — лечить! — И попыталась вывернуться.
— Подожди! Может укусить.
Девочка у нас сообразительная — мигом притихла, правда не забыла поинтересоваться:
— А лечить?
— Будем, будем лечить, — вздохнул я и повернулся к князю: — Андру, сделайте так, чтобы ваш подданный ни в коем случае не сдвинулся с места.
Этернус прижал раненого к дивану, лишая возможности двигаться. Я спустил девочку на пол и аккуратно обхватил голову вампира, стараясь не навредить еще больше.
Эдхед то, сказали бы мне месяц тому назад, что я буду жить в одном доме с нежитью и даже спасать одного из них… в жизни бы не поверил! Воистину — чудны дела твои, Ирия…
Морра, получив разрешение, осторожно свела ладошки над раной. Князь не отрывал от нее взгляда. Мне интереснее было наблюдать за Андру: что делает Морра, я видел не раз и не два, и даже успел испытать на собственной шкуре. А вот почти детский восторг на лице кровососа показался забавным.
Андру смотрел на малышку, как на самое великое чудо, которое только может существовать в этом мире. В этот момент я, наконец, поверил — князь не причинит ей зла, уж слишком девочка нужна вампирам.
Между тем, маленькая целительница убрала руки, открыв нашим взглядам шею раненого. Гладкая белая плоть, и ни малейшего следа от зубов. Более того, мне показалось, что от кожи исходит жар, словно там не бледная кожа нежити, а тело обычного человека. Буквально через секунду наваждение прошло. А еще через две мальчишка открыл глаза, посмотрел на меня безумным взглядом и стал вырываться.
Забавно… Наверное, решил, что ему собираются голову открутить.
— Морра, отойди! Андру, придержите вашего слугу.
Дождавшись, пока девочка уберется подальше, я разжал руки:
— Остынь, малец, а то довершу начатое блохастыми шавками.