Мальчишка, разглядев, кто его держит, послушно притих.
Андру некоторое время внимательно смотрел на исцеленного, затем отступил в сторону, освобождая его. Я тут же шагнул, прикрывая малышку.
— Дюс, вы не правы, — отреагировал на мое движение князь. — Я не позволю волосу упасть с ее головы. Она наша надежда.
Исцеленный вампир все это время не отрывал взгляда от своего повелителя и, кажется, сгорал от стыда. Правильно сгорал — опростоволосился парень по полной. Не окажись рядом соплеменников, лазутчик ушел бы живым. По всей видимости, князь разделял мое мнение, потому что недовольно нахмурился. Белобрысый виновато опустил голову, словно его пристыдили, учтиво поклонился и прошептал:
— Простите за причиненное беспокойство.
— Вы свободны, Реми. Подкрепитесь и возвращайтесь домой. Вам необходимо отдохнуть и как следует поразмыслить над… причиной неудачи.
Если бы нежить умела краснеть, парень стал бы румянее яблока. Торопливо развернувшись, бегом рванул выполнять приказ. А князь поморщился, извиняясь за несдержанность подданного:
— Совсем ребенок — еще восемнадцати не исполнилось. Не стоило его с собой брать.
Да уж, солдат, забывший в пылу сражения достать оружие — это не боевая единица, а добровольная жертва. Зачем, спрашивается, потащили?
Удивившись просчету пронырливого правителя нежити, я отправился спать, отметив мимоходом, как покраснели щеки Эрхены, когда проходил мимо.
"Надо сегодня же расспросить о женихе", — мелькнула последняя мысль, прежде чем я растянулся на кровати и закрыл глаза.
А в следующее мгновение меня затеребили:
— Проснись, Дюс! Он вернулся!
— Кто вернулся? Какого демона?
Спросонья не сразу получилось сообразить, о чем толкует взволнованный Рис.
— Агаи вернулся!
— Ну и что? — зевнул, намереваясь повернуться на другой бок, но в следующую секунду до меня дошло: — Зачем?! Почему так рано?!!
— Вот ты сейчас встанешь, и мы узнаем "почему", — бесцеремонно толкнул меня в бок милитес. — Он без тебя отказывается говорить!
Понятно.
Я сел, кисло оглянулся по сторонам, по привычке попробовал пригладить волосы и выругался:
— Отец всех теней, глаза не открываются.
Лаланн понимающе кивнул:
— Скажу служанке, пусть сообразит что-нибудь бодрящее.
Я принялся одеваться, раздумывая на ходу, что заставило сирин вернуться раньше времени. Неужели мои догадки верны?
В гостиной, уже отмытой от крови вампира, собрались все, кроме женщин.
Я нашел взглядом лазутчика — он расслабленно развалился в кресле, голова запрокинулась на подголовник, открывая худую шею и выступающий кадык. За время ожидания сирин успел заснуть. Должно быть, он со всех крыльев мчался в Сырт, не останавливаясь по дороге и теперь, выполнив долг, попросту отключился.
Лаланн осторожно потряс мага за плечо.
Сирин вздрогнул, потер покрасневшие глаза, увидел меня и вскочил:
— Дюс! Надо убираться из города! Война началась!
— …. чтоб им…. в…. и чтоб их потом сто лет…. в… и под…..!!!
В комнате ненадолго воцарилась полная тишина, а потом Андру меланхолично произнес:
— Никогда не слышал, чтобы дворянин так колоритно ругался. Кто вас воспитывал, Дюс?
— Вы уже как-то спрашивали — духи небесные, — огрызнулся я, и снова посмотрел на сирин: — Рассказывай, только сядь, а то хлопнешься в обморок.
— Новости такие, что я лучше стоя, — хмуро бросил маг, но послушался и вернулся в кресло. — Дня через три войско будет в Сырте.
— Почему так быстро? Они что, ради нас решили обойти все города? — недоуменно поднял брови Рис.
— Нет других городов! — зло бросил аптекарь. На худых скулах заиграли желваки.
— То есть как — "нет"? — недоуменно задрал брови Лаланн. — А куда, позволь спросить, они делись? В пыль рассыпались?
Сирин со свистом втянул воздух и безжизненно обронил:
— Дома в сохранности, а вот люди… А вот людей…
Он снова втянул воздух. Казалось, юноше не хватает его, что бы произнести фразу до конца. На помощь пришел вампир.
— Эпидемия? — мрачно поинтересовался князь с таким видом, словно заранее знал ответ.
Агаи опустил голову, подтверждая догадку властителя нежити:
— Я подслушал одного из магов. Он похвалялся… своим мастерством.
— Ах, ты… — у меня не нашлось подходящих слов.
Значит Сырт — лишь один из многих… Лишь один…
Но каковы, а?! Вот тебе и "оплот мудрости и милосердия" — так кажется, его Агаи когда-то называл?! Как там писали на ярмарочных лубках… "Птица глаголемая сирин нравом люта?" О да!
— А войско у Сырта? — напряженно спросил Андру.