— Достаточно, чтобы женщина разрубила шейные позвонки, — невозмутимо ответил князь и усмехнулся: — Если, конечно, успеет дотянуться.
Я с сожалением вернул оружие на место — мне оно тоже понравилось — и заметил пятно крови на потнике.
— Андру, — позвал я вампира, который уже отошел.
Правитель нежити оглянулся:
— Да?
— Я так понимаю, еще одной лошади купить не получится?
— Купить — нет. Отобрать — да, — спокойно ответил упырь. — И мирной дороги не ждите. Курута хорошо сторожат свои земли. Во всяком случае — от нас.
— Что, неужели не любят кровососов? — не удержался я от ехидства.
— Нас все не любят, — невозмутимо сказал Андру и добавил: — Но местные дикари особенно. Они видят нашу сущность издалека и сразу кидаются в драку. Так что торговать с ними нельзя. Можно только отбирать.
Князь нехорошо улыбнулся:
— Мы не расстраиваемся по этому поводу.
Еще бы… Когда это нежить огорчали возможность нахлебаться свежей крови и вражда с людьми? Да и кто с ними в мире? Кроме меня сейчас. Мда…
— Вы, кстати, Дюс, тоже не обольщайтесь, — насмешливо посмотрел вампир. — Я уверен, вы им не понравитесь.
Возражать на это заявление было бы глупо: при последней встрече с курута нас защитила только печать.
Да и пес с этими дикарями… Просто будем еще осторожнее.
— Агаи, — сказал я, повернувшись к волшебнику, — подумай хорошенько над тем, как нам укрыться в голой степи от чужих взглядов. Чтобы нам было видно все, а нас — никому. Особенно твоим собратьям. Еще немного — и лес закончится.
Маг, задумавшись, полез пятерней в волосы: водилась за ним такая привычка.
Мы еще поговорили с Андру о нравах степного народа. Знал вампир о них немного: кочевники живыми в руки не давались. Даже дети. Кто не мог сам покончить с собой, тому помогали сородичи. Лично я курута понимал: кому охота становиться по собственной воле упырем? Только сумасшедшим некромантам, да и то… не факт.
Но готовность к массовому самоубийству меня интересовала намного меньше, чем вид проклятой птицы, которую степняки лепили куда не лень. Я насчитал штук десять, не меньше, изображений: на серебряных бляхах непривычно высокой передней луки седла, на его кожаных крыльях и даже на потнике. Не говоря уже о гравировке оружия.
Это могло означать только одно — крылатая тварь олицетворяла кого-то из верховных богов, никак не меньше. Такое божество добра не сулило.
Я в задумчивости потер блестящее серебро.
— Знаешь, Дюс, а ведь от этого ножа за версту несет нашей магией, — тихо сказал Агаи. — Простенькой, но нашей: на удачу, на крепость, на "правильный" удар. Ну и… чтобы нежить сильнее бил. Заклинание немудреное, конечно. Только вот…
Ну, да — "только вот делал его сирин".
— Твой народ торгует оружием?
— Конечно, — кивнул аптекарь, — как и все. Я бы сам подумал, что просто купили, но уж больно похоже на Юссу. И она везде.
Неужели степняки в союзниках у сирин? Этернус надо заполучить живым хоть одного местного. А уж разговорить — мы его сообща разговорим, я был в этом уверен.
До меня добрался аромат наваристого бульона, вызвав мгновенный приток слюны. На костре булькал содержимым вместительный котелок. Рядом с огнем сидели Эрхена со служанкой. Женщины, замесив пресное тесто, рвали его кусочками и кидали в кипящий бульон. Эрхена перехватила мой взгляд и застенчиво улыбнулась. С трудом сдержав ответную улыбку, я снова повернулся к вампиру. Андру смотрел на меня серьезно и задумчиво.
— Отдыхайте, а я пойду… поохочусь, — прервал затянувшееся молчание вампир.
Я внутренне перекосился от этого слова. Неприязнь отразилась в моих глазах, в ответ на нее князь лишь пожал плечами:
— Ничего не поделать, такова наша природа. Без крови людей мы жить не в состоянии.
Андру сказал о своей сущности так обыденно и спокойно, что я не выдержал:
— Князь, а вы никогда не хотели покончить с собой?
Вампир сузил глаза:
— Нет. Не хотел.
— Почему? Не верю, что вы боитесь смерти. А раз страха нет, то что… — я замялся, пытаясь подобрать правильные слова. — Что держит вас на этом свете? Вы же достойный… дворянин. Будь вы человеком, я хотел бы называть вас другом.
Князь усмехнулся.
— Спасибо. Я ценю вашу симпатию, Дюс, но как бы вам объяснить… Моя жизнь оборвалась слишком внезапно. Мечты и планы пошли прахом, оставив пустоту. Я оказался не готовым смириться с этим, хотя поначалу действительно впал в отчаяние и хотел… умереть. Зато спустя некоторое время понял, что возможно, богам ведомо больше, чем обычным людям, и еще не все потеряно, — князь мягко улыбнулся. — У тела нежити есть свои преимущества. Например… вы еще увидите мою карту мира. Поверьте, более совершенного и полного экземпляра не существует, и вряд ли появится в ближайшие сто-двести лет. Мои этернус побывали везде, куда в состоянии были пробраться. Ну и самый главный аргумент в пользу нетленного тела… у меня теперь сколько угодно времени, чтобы получить один должок!