Призрачные гончие.
Крещенская Катерина.
ПРОЛОГ
Этой ночью в родильном отделении центральной зувронской больницы было непривычно шумно. В коридоре сновал без дела обеспокоенный медперсонал, жутко воняло разлитым лекарством, которое не убрал отключенный робот-помощник, а на административном этаже шли жаркие споры между красивой супружеской парой и главврачом клиники.
- Вы обещали нам, что обе девочки родятся нормальными! – отец недавно пополнившегося семейства стукнул кулаком по столу и прожег своего собеседника ненавидящим взглядом.
- Они абсолютно здоровы и готовы к выписке. Наша клиника выполнила все возложенные на себя обязательства.
- Тогда почему одна из них родилась монстром? – закричала вскочившая с места молодая мать - красивая платиновая блондинка тридцати лет. – Почему у моего ребенка эти кошмарные фиалковые глаза? Почему во время общения со старшей дочерью я вижу жуткие воспоминания о своих родах? Почему? Если вы утверждаете, что она нормальна!
- Задайте эти вопросы своему мужу. Думаю, он лучше объяснит, чьи гены проявились в вашем ребенке.
- Генри, я что-то не знаю?
- Амелия, успокойся! Я не понимаю, о чем он говорит!
- Ваш отец, господин Крамер, был чистокровным ларийцем, именно его гены повлияли на старшую девочку. Судя по результатам последних анализов, она станет полноценным представителем этой расы со всеми вытекающими последствиями. Надеюсь, я понятно объяснил ситуацию?
Ненадолго в комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь всхлипами рыдающей женщины.
- В таком случае, мы оставляем девочку здесь, - прозвучал уверенный голос главы семейства.
Господин Крамер достал из внутреннего кармана дорогого пиджака электронный стилус и, не раздумывая, поставил витиеватую подпись в открытом на широкоформатном экране отказном листе. Сидящая рядом с ним супруга вздрогнула, но молчаливо последовала поданному примеру. Файл с подписанным родителями документом мигнул пару раз и закрылся, пресекая любую возможность исправить содеянное.
- Вот как? Надеюсь вы об этом не пожалеете, - главврач смерил мужчину холодным оценивающим взглядом и указал на дверь. – Прошу! Вашу девочку уже подготовили к выписке.
Спустя час со стоянки зувронской больницы взлетел скоростной флаер, уносящий в неизвестность супружескую пару и их маленькую дочь, тихо посапывающую на руках у профессиональной няни, заботившейся о ней с первых дней жизни.
- Нур, свяжи меня с Анитой Бэнстронг, - отойдя от окна, обратился к помощнику главврач, и устало упал в светлое кожаное кресло. На мониторе высветилось окно вызова, и потянулись долгие секунды ожидания. Женщина ответила только спустя пару минут. Осмотрев утомленное лицо своего лучшего друга, она вопросительно приподняла правую бровь и стала ждать пояснений.
- Ани, у меня новая отказница, ларийка. Возьмешь к себе?
- Вылетаю.
ГЛАВА 1
Гелла – четвертая по величине планета Ларийской Империи. Серая, невзрачная и сплошь состоящая из стекла и бетона. Жить на ней невозможно, а вот для организации торговых площадок и офисов подобрать более подходящее место было бы трудно. Крупнейший космопорт, развитая инфраструктура и знаменитые на всю империю бизнес центры – все это сделало планету сердцем экономической системы, и как магнит притягивает авантюристов, желающих начать собственное дело. Большинство уходит отсюда ни с чем, еще часть с удовольствием съедают конкуренты, и лишь немногие находят в себе силы побороться со всем миром ради своей мечты. Четыре года назад мне это удалось, и я осталась. Осталась, вопреки всему, и сдавать свои позиции не собираюсь.
- «Любопытное дельце. Надеюсь, Алекс не обидится, если мы заберем его под свой контроль».
- Ос, если бы я хотела оставить разработку этого киллера себе, я бы к тебе не пришла, - на полном автопилоте ответила на мысленный вопрос друга и выглянула в окно, за которым с самого утра моросил холодный осенний дождь. Такая паршивая погода стояла на Гелле уже больше месяца и, откровенно говоря, начала вводить меня в депрессию.
- Тогда пересылай материалы, сегодня же пущу их в работу, - как всегда не став ругаться за вторжения в свои мысли, спокойно произнес мужчина и, прямо посмотрев мне в глаза, протянул небольшой лазерный пистолет. – «Держи, я хочу быть уверен, что с тобой все будет хорошо».
- «Спасибо!» – приняв оружие, мысленно поблагодарила Остина я и убрала подарок в боковой карман кожаного рюкзака. Внимание и забота этого импозантного мужчины были очень приятны, но с первого дня знакомства между нами выросла непреодолимая пропасть – железная дружба, ценность которой была на порядок выше непродолжительного страстного романа.
В последний раз взглянув в глаза моего доброго «медвежонка», я набросила на голову капюшон плаща, спрятав под ним яркие фиолетовые пряди волос, и покинула невзрачную высотку воздушного патруля Геллы, где четыре года назад проходила обязательную практику после окончания военного летного училища. Не зная меня, все окружающие ошибочно полагают, что летать – было моей детской мечтой. Черта с два! Если бы не побег из дома в семнадцать лет с одним из воспитанников моего приемного отца, я бы никогда не оказалась в этом рассаднике дисциплины и нравственности. Одно время хотела и оттуда сбежать, но угроза родителей в случае поимки в срочном порядке выдать меня замуж, показалась мне в тот момент серьезней любых любовных связей.Сразу и парень стал не таким, и поцелуи его разонравились, да и учеба как-то резко начала приносить удовольствие. Одним словом – расстались, и я сейчас ни о чем не жалею.
Когда первые годы жизни проходят детском доме, пусть закрытом и больше напоминающем атмосферой одну большую дружную семью, ребенок все равно неосознанно начинает тянуться к теплу и тем, кто способен его дать. Эта истина не требует доказательств, и мы с моими братьями и сестрами ощутили все грани этого притяжения на собственной шкуре. Слезы непонимания, детские обиды, бесшабашные драки после отбоя – в нашем коллективе было все. Тяжело искренне «дружить», когда с рождения неосознанно читаешь чужие мысли, тяжело не обидеть чувствительного эмпата, когда душу разрывает злость и обида из-за сломанной игрушки, но еще тяжелей бороться со старшими ребятами, научившимися контролировать свои способности.
Взрослые в наши разборки не вмешивались. Благодаря данному факту, уже в шесть лет, вместо положенных десяти, практически все воспитанники нашего детского дома начинали умело прятать свои истинные чувства и мысли за толстым ментальным щитом.
После этого переломного момента жить в коллективе становилось гораздо легче.
Наверное, в моей судьбе не должно было быть ничего особенного. Чужая кровать, равнодушные, а порой и брезгливые лица воспитателей, жестокие дети – именно так обстоят дела в государственных детских домах, но волей случая, двадцать девять лет назад мне посчастливилось оказаться в совершенно другом месте. Там, где мечтали бы жить миллионы других ребят из полных семей, а повезло пятнадцати разношерстным отказникам. Случайность? Стечение обстоятельств? Не знаю, но все свое детство я вместе с другими брошенными детьми провела в огромном старинном особняке на закрытой для туристов территории Регула – главной планеты Ларийской империи – в окружении заботы и почти семейного тепла. У нас было все: лучшие учителя, возможность путешествовать по миру и даже своеобразная родительская любовь, щедро сдобренная жестким контролем и военной дисциплиной.
До одиннадцати лет я жутко ненавидела собственный день рождения. Мне казалось, что это самый черный день в году, который неумолимо приближает меня к совершеннолетию и пустоте. Ведь выросшие дети больше не живут все вместе. Они уходят, а я уходить не хотела.
Когда старшему брату Томасу исполнилось двадцать лет, он начал, как любой взрослый, собирать вещи перед отъездом. За один день его спальня из небольшого уютного убежища, где мы прятались с сестрой по вечерам, превратилась в пустую безликую комнату, на которую было больно смотреть. И я не выдержала: заманила в кладовку хозяина дома и стала с усердием барана пытаться проникнуть в его сознание, прося не выгонять Томаса. Обещала отдавать брату свой обед, делить с ним комнату…