— Мы пытаемся обеспечить твою безопасность.
Я нахмурилась.
— Нет, ты пытаешься удержать меня здесь, и я хочу знать, почему.
Я повернулась и продолжила идти.
— Ты собираешься за это платить? — Джейк рявкнул мне вслед.
Когда я не ответила, он громко застонал и вытащил из кармана горсть банкнот, чтобы сунуть их кассиру, прежде чем бросился за мной. Он выхватил их у меня из рук и забрал одну.
— Что ты имеешь в виду, говоря, что мы держим тебя здесь? Это ты торчишь поблизости.
— Да, и знаешь почему?
Джейк бросил на меня скучающий взгляд и направил к машине.
— Твоя машина сломалась.
— Совершенно верно. Лопнула шина. Это означает, что мне просто нужна была новая шина, чтобы заменить ее, и тогда я была бы уже в пути. Но твой брат утверждал, что замена займет не менее недели. Он удобно оставил меня в доме Алекса, забрал мою машину и теперь привлекает полицию, — перечисляла я, загибая пальцы под каждое правонарушение, затем сложила руки на груди и, прищурившись, посмотрела на него. — Почему я все еще здесь? Вам действительно так скучно в этом маленьком городке, что нужно самим придумывать проблемы? Ты и все твои приятели-копы по очереди нарушаете случайные законы, чтобы повеселиться, арестовывая друг друга?
Джейк выглядел все более и более сбитым с толку.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Да ладно. Почему ты нянчишься со мной, Джейк? Я большая девочка. Я голосую. Я плачу налоги. Я даже могу самостоятельно перейти улицу, хочешь верь, хочешь нет.
Он полностью проигнорировал мой сарказм, просто отвечая:
— Джастин попросил меня.
— И ты делаешь все, что говорит Джастин, беспрекословно?
Я округлила глаза и, не мигая, посмотрела на него, надеясь, что он понял бы, к чему я вела — издеваясь над ним за то, что он послушался своего старшего брата.
— Если он просит, то да, — ответил он, глядя мне прямо в глаза, и я мгновенно почувствовала себя дерьмово.
Этот мужчина так безоговорочно любил свою семью, что даже согласился присмотреть за случайной чудачкой, которая случайно попала в этот город и не принесла с собой ничего, кроме неприятностей. Я сглотнула комок в горле.
— Ладно, — пробормотала я, весь антагонизм покинул меня. — Я думаю, ты хороший брат, Джейк. И спасибо, что составил мне компанию.
— И это все? Ты не собираешься допрашивать меня еще?
— Не-а. Просто хотела посмотреть, как ты немного поежишься после того, как заставил меня ждать целый час.
— Ты маленькая… — он не закончил, но я знала, что он собирался сказать.
Конец рабочего дня оказался вполне приличным временем. У нас хороший ужин, за которым я взяла себе что-нибудь выпить, так как готовилась провести больше времени с офицером Макгоссипом. Я больше не готова слушать, как Джейк распускал свой большой, всезнающий рот, и просто хотела шагнуть в забвение, где единороги гадили бабочкам, а моих проблем не существовало. Принимая близко к сердцу мои выражения лица в виде хмурости (слава Богу), Джейк все это время не упоминал Алекса, и я бесконечно благодарна ему за это.
К тому времени, как мы вернулись к дому Джастина, я увидела очень знакомый грузовик, стоящий на парковке без водителя. Это не могло быть хорошо.
Глава Десятая
АЛЕКС
— Вы оба гребаные идиоты, вот кто вы такие, — прошипел я, когда Джейк и Фрейя встали передо мной с растерянными выражениями на лицах.
Они пришли сюда слишком счастливыми и расслабленными — она для того, кто должен скрываться, а он для того, кто должен присматривать за ней. И им обоим слишком комфортно вместе, на мой взгляд.
Джастин прислонился к каминной полке, скрестив руки на груди, и на его губах играла веселая улыбка, но я игнорировал то, что его так чертовски забавляло. Когда я ворвался, он явно только что проснулся после одного из своих приступов бессонницы.
— Ты, — зарычал я на Фрейю. — Твою машину взломали, и человек, который тебя ищет, явно здесь, и все же ты шатаешься по городу на виду у всех, вместо того чтобы спокойно ждать здесь.
Я повернулся к Джастину, когда Фрейя стала выглядеть значительно меньше и хрупче.
— И ты. Ты не смог сделать одну гребаную вещь, о которой я тебя просил. Ты сказал, что можешь помочь, а потом свалил ее на своего брата, который все портит, как только к этому прикасается.
При этих словах даже Джастин выпрямляется.
— Эй, осторожнее, — зарычал он.