— Я сделала что-то не так? — спокойно спросила я.
Если у него была веская причина, я подчинилась бы, но я отказывалась терпеть его издевательства. Всю прошлую ночь я терпела издевательства стихии. Я отсидела свой срок.
— Вы спали здесь, мэм? — его тон не дрогнул.
— Верно.
ДА. Я уверена, что ты разбудил меня, так что ты точно знаешь, что я здесь делала. Я почувствовала, как во мне начал закипать гнев.
— Почему?
— Потому что я не смогла найти никаких мотелей.
Офицер оглядел меня.
— Да, — протянул он ровным тоном, — у нас здесь их немного.
— Что ж, вот ваш ответ.
Я махнула ему рукой. Это скорее инстинктивный жест, не направленный на то, чтобы разозлить его, хотя он и так уже достаточно разозлил меня. Видел Бог, мне сейчас не нужны проблемы с законом. Он проследил за моей рукой и посмотрел на меня своими блестящими голубыми глазами. Потрясающе, я все равно его разозлила. Я вздохнула и откинулась на спинку своего сиденья.
— Что вам нужно здесь, в Литтл-Хоуп, мэм?
— Просто проезжала мимо.
— Это правда?
— Это так.
Я потерла глаза и старалась не одарить его сардоническим взглядом. Я устала, от меня воняло, я все еще немного влажная и сильно замерзла, и мне отчаянно хотелось в туалет.
— Послушай, шел проливной дождь, и в полночь у меня лопнула шина на дороге у черта на куличках. Этой Золушке, — я указала на свое, вероятно, отвратительное лицо, — нужно было безопасное место, чтобы припарковать свою тыквенную карету, чтобы она не умерла в этих чертовых горах. Потому что, о чудо, в этой Маленькой чертовой Надежде нет ни мотеля, ни никакой гребаной надежды!
Я закрыла глаза и попыталась медленно выдыхать, мысленно проклиная себя за вспышку гнева. Когда я снова открыла их, лицо полицейского смягчилось.
Он прислонился к моему окну и слегка улыбнулся мне.
— Извините, мэм. Похоже, у вас была тяжелая ночь. Литтл-Хоуп — это не так уж плохо, и люди здесь дружелюбные.
— Да, я это вижу, — саркастически ответила я.
Между этим парнем и придурком со вчерашнего вечера на грузовике, я ему не верила — хотя, честно говоря, парень со вчерашнего вечера пытался мне помочь, и я отослала его прочь, но я имела право жаловаться внутренне. Коп засмеялся, и его лицо мгновенно изменилось. Он великолепен. Как в GQ, потрясающе великолепен. У меня внезапно пересохло во рту. Наверное, я выглядела так, будто только что вылезла из могилы. И пахла так же, я уверена.
— Меня зовут Джейк, — сказал офицер, выпрямляясь с небольшим усилием. — Я не могу предоставить тебе место для ночлега, но я могу угостить тебя чашечкой лучшего кофе в этих краях.
Я с сомнением посмотрела на ближайшую кофейню, и он засмеялся.
— Донна делает лучший кофе. Пошли.
Он подождал, пока я открыла дверцу машины, и продолжил улыбаться, все его лицо озарилось. Просыпаться с таким видом приятно, и я почти простила его за то, что он мудак. Почти. Пока мы шли к зданию, я пыталась яростно расчесывать волосы пальцами и сохранять приличную дистанцию. Черт, неужели мне нужен душ? Я не хотела напугать первого прилично выглядящего парня, которого увидела за последние дни, просто потому, что у меня утреннее дыхание.
Он открыл верь и улыбнулся, когда я прошла мимо него. Дама лет пятидесяти с пышными волосами в стиле семидесятых и ослепительно синими тенями для век приветствовала нас яркой улыбкой. Ну, офицера-милашку, рядом с которым я стояла. Я сомневалась, что она вообще видела меня здесь.
— Разве сегодня не чудесное утро, офицер Джейк? — спросила она, наклоняя голову, на ее щеках разгорелся румянец. — Прошлой ночью был такой дождь, и я думала, что сегодня утром мы превратимся в замерзшее озеро!
Ее хорошее настроение адресовано ему, и только ему. Очевидно, кто-то в него влюблен.
— Доброе утро, Донна, как у тебя дела? — Джейк растягивал слова, как будто он с Юга.
Не прошло и двух минут, как он был совсем новоанглийцем.
— Теперь лучше, сладкий.
Донна наконец заметила меня, выглядящую как кто-то, кого Джейк вытащил со дна озера, и одна густая бровь у нее на лбу поднялась в виде любопытного полумесяца.
— Итак, кто у нас здесь?
Джейк бросил на меня обеспокоенный взгляд, как будто только что вспомнил, что так и не получил ни моих прав, ни даже моего имени.
— Фрейя. Меня зовут Фрейя.
Я попыталась улыбнуться, но безуспешно. Я слишком расстроена, чтобы улыбаться. Я заметила ванную и хотела направиться к ней, но Донна снова обратилась ко мне.