Прошел год с лишним. В разведке появился новый начальник подполковник Пикар. В марте 1896 г. мадам Бастиан уведомила обычным путем своих заказчиков из генерального штаба, что может вручить им очередную добычу. Усердный исполнитель воли начальства майор Анри, занимавшийся в секции статистики материалами, связанными с делом Дрейфуса, лишь бегло просмотрел свежую порцию выкраденных документов и ушел в отпуск по семейным обстоятельствам. Полученные бумаги он передал капитану Лоту. В их числе было несколько десятков обрывков голубой бумаги, на которой тогда печатали телеграфные бланки. Составить из этих кусочков разорванное письмо не представляло большого труда, и вскоре перед главой бюро Пикаром лежал восстановленный документ:
«Париж, улица Бьенфезанс, дом 27, майору Эстергази.
Милостивый государь! Прежде всего я надеюсь получить от Вас более подробную информацию, чем недавно переданную Вами мне, по вопросу, о котором шла речь. Поэтому я прошу Вас сообщить мне ее письменно, чтобы у меня была возможность судить, смогу ли я впредь поддерживать связи с фирмой Р.
К..т».
Такая записка обычно складывалась и без конверта отправлялась адресату. Но на этом письме не было почтового штемпеля, следовательно, оно не побывало на почте. Относительно же автора не существовало никакого сомнения: им мог быть только полковник Шварцкоппен. Правда, оно было написано не собственноручно Шварцкоппеном, а одним из его друзей, который и ранее составлял за полковника аналогичные письма, подписанные «К…Т». Почерк этого сотрудника германского военного атташе был отлично известен Второму бюро благодаря услугам мадам Бастиан. Почему письмо не было отправлено, так и осталось загадкой. Возможно Шварцкоппен изменил решение — он собирался прервать отношения с Эстергази, переставшим доставлять ценные сведения. Одно теперь не подлежит сомнению — это подлинность документа. Его признал через много-много лет сам Шварцкоппен.
Пикар, в отличие от своих начальников — руководителей генерального штаба, который известный государственный деятель Жорж Клемансо окрестил тогда «разбойничьим притоном», был честным человеком. На основании перехваченного письма, а также донесений одного из французских разведчиков новый глава разведки понял, что, кроме Дрейфуса (Пикар тогда еще верил в его виновность), секретные документы генштаба передавал еще и другой предатель. Напрашивалась мысль, что им является человек, которому было адресовано письмо.
Корреспондент полковника Шварцкоппена официально именовался графом Мария Шарль Фердинанд Вальсен Эстергази. Родился он в Париже и используя, что Эстергази — знатный аристократический род в Австро-Венгрии, имевший ветвь во Франции, присвоил себе графский титул. Он учился в военной академии в Вене, участвовал в австро-прусской войне 1866 г., потом поступил во французский Иностранный легион. Эстергази имел широкие знакомства в военных кругах. В течение определенного времени он работал на французское Второе бюро. Начальник секции статистики майор Анри занял у него солидную сумму — 6 тысяч франков и все никак не удосуживался вернуть долг. Поэтому тылы у Эстергази были достаточно надежно обеспечены, а это было для него весьма важным, потому что мнимый граф стал международным шпионом. Он поставлял секретную информацию всем, кто был готов за нее платить, — разведкам Англии, Италии, Австрии и, главное, наиболее вероятному противнику Франции — Германской империи. Из мемуаров Шварцкоппена, опубликованных посмертно в 1930 г., следует, что Эстергази состоял у него на службе с июля 1894 г. до октября 1897 г. за ежемесячное вознаграждение в две тысячи марок. Хотя не все эти и им подобные факты стали тогда известны Пикару, но и собранных им сведений было достаточно. Пикар на всякий случай проверил досье Дрейфуса и был потрясен отсутствием каких-либо доказательств вины офицера, осужденного на пожизненную каторгу. Пикар взял одну из бумаг, написанную Эстергази, которые имелись в архиве военного ведомства. Не называя имя автора, подполковник показал ее полицейскому эксперту Бертийону, тому самому, который утверждал, что бордеро написано Дрейфусом.