Арестантом, заключенным в темную одиночку Шлиссельбурга, был молодой, блестящий, энциклопедически образованный ученый Николай Александрович Морозов (1854–1946), член Центрального комитета подпольной организации «Народная воля», в борьбе с царизмом использовавшей метод индивидуального террора. Предшественники Морозова по руководству организацией — Андрей Желябов, Софья Перовская и другие подготовили и осуществили покушение на царя. 1 марта 1881 г. взрывом бомбы Александр II был смертельно ранен и скончался. Желябов, Перовская и еще несколько человек были схвачены и казнены. Прибывшие к ним на смену из-за границы революционеры, в том числе и Морозов, были схвачены и приговорены к пожизненному содержанию в тюрьме.
Через полгода Морозову, содержащемуся в одиночной камере, дали почитать Новый завет на французском языке, книга осталась еще со времен декабристов. Для Морозова — атеиста, как и почти всей революционной молодежи того времени, знакомство с Библией привело не к смирению и покаянию, на что, видимо, рассчитывало тюремное начальство, а к неожиданному открытию, что входящее в Новый завет Откровение Иоанна — Апокалипсис — является не чем иным, как древним гороскопом, время составления которого можно вычислить с точностью до дня и даже часа. Содержащиеся в Апокалипсисе загадочные видения, предвещающие бедствия и близкий конец света, — это знаки, которые непонятны для человека, не знакомого с астрологией, но которые однозначно расшифровываются теми, кому известна ее сложная и запутанная символика.
Постепенно с годами режим содержания народовольцев в крепости смягчился. Им разрешили встречаться друг с другом, получать с воли научную литературе. Морозов приобрел возможность разработать свое толкование «Апокалипсиса» и обсуждать со своими товарищами вытекающие из него выводы. А заключения эти были поистине ошеломляющими. Морозов рассчитал, что сочетание планет и созвездий, указанное в Апокалипсисе, могло быть в первые века христианства только в ночь с 30 сентября на 1 октября 395 года (или на много веков после этой даты). Ну и что же, быть может, спросит читатель, не знакомый с историей раннего христианства; что из того, что уточнена дата составления одной из книг Нового завета? Прежде всего, принятие 395 года как времени написания Апокалипсиса исключает возможность, что он был создан, как утверждает церковная традиция, апостолом Иоанном, автором одного из четырех канонических Евангелий, который жил (если вообще признавать этого, по преданию, любимого ученика Иисуса реальным историческим лицом) за триста с лишним лет до этой даты. Но и это еще не все. Согласие с выводом Морозова означало значительно больше, чем изменение датировки одной из книг Нового завета и отрицание того, что она написана апостолом Иоанном. На Апокалипсис ссылаются, его цитируют немалое число раннехристианских авторов второго, третьего и четвертого веков — достаточно назвать Климента Александрийского, Тертуллиана, Юстина Философа, Оригена и других. Значит, и они написаны не ранее 395 г. и являются, следовательно, позднейшими подделками. Вся картина развития раннего христианства оказывается во многих своих частях основанной на подлогах! Конечно, такого ниспровержения Апокалипсиса никогда не позволила бы опубликовать церковная цензура; существовавшая в России до 1905 года, не говоря уж о запрете печатно упоминать самого Морозова как опасного «государственного преступника». Так что немало лет с исследованием Морозова были знакомы только его друзья, делившие с ним заточение в Шлиссельбурге.
Первая русская революция принесла освобождение заключенным — народовольцам. Оказавшись на свободе, Морозов постарался ознакомить широкую общественность со своим исследованием Апокалипсиса. Он выступал с лекциями в Политехническом музее, на которые ломилась публика, жаждущая познакомиться с сюжетом, который еще вчера нельзя было подвергать научному анализу. В 1907 г. вышла в свет монография Морозова «Откровение о грозе и буре», вызвавшая оживленную дискуссию. В ней были переплетены и чисто научные соображения, и выпады против автора, которые отражали давление Святейшего синода, старавшегося скомпрометировать неугодную книгу, раз уж не удалось помешать ее распространению (чему были неоднократные попытки). Появившаяся через несколько лет вторая книга Морозова, «Пророки», на основании анализа тех мест в Ветхом завете, которые, по мнению автора, содержали астрономическую информацию, передвигала время создания «пророческих» книг Ветхого завета, традиционно относимого к полутысячелетию и более до н. э., на конец первого тысячелетия после Рождества Христова, от которого ведется отсчет нашей эры. Начавшаяся потом первая мировая война, потрясения двух революций и гражданской войны отвлекли внимание общества от проблем библейской хронологии.