6
Будто могучие левиафаны, двигались огромные золотые барки по остаткам вражеского флота. Некоторые из кораблей южан сгорели дотла, другие еще тонули, но большинство уже лежало на дне пучины. Горящие корабли отбрасывали причудливые тени на стены пещер - словно призраки убитых прощались с живыми перед уходом в морскую глубь, где, по слухам, по-прежнему правил один из Владык Хаоса, который собирал команды для судов своего жуткого флота из душ всех тех, кто погиб в морских сражениях. А быть может, они отправлялись служить Страаше, повелителю духов воды, который правит верхними слоями морей и океанов.
Однако некоторым кораблям удалось спастись. Они проскользнули незамеченными мимо массивных боевых барок и теперь, должно быть, находились уже в открытом море. Вскоре весть об этом дошла до флагманского корабля, на мостике которого, обозревая учиненный погром, стояли Элрик, Магум Колим и принц Йиркун.
- Надо догнать их и уничтожить, - сказал Йиркун. Его смуглое лицо блестело от пота, глаза лихорадочно сверкали. - Надо догнать их!
Элрик пожал плечами. Он ослабел. Он не позаботился взять с собой на борт тех отваров, которые поддерживали его силы. Ему захотелось вернуться в Имррир и отдохнуть. Он устал от резни, устал от Йиркуна, а больше всего - от себя. Ненависть к кузену еще больше ослабляла его, и он возненавидел ненависть.
- Не стоит, - сказал он. - Пускай себе плывут.
- То есть как? Ненаказанные? Но послушай, господин мой император, это не в наших обычаях! - принц Йиркун обернулся к пожилому адмиралу. - Разве я не прав, адмирал Магум Колим?
Магум Колим пожал плечами. Он тоже устал, но в глубине души согласен был с принцем. Врагов Мелнибонэ следует наказывать даже за то, что они просто посмели подумать о нападении на Призрачный Город.
Однако адмирал ограничился тем, что сказал:
- Решать императору.
- Отпустим их, повторил Элрик. Он тяжело облокотился на поручень. - Пусть расскажут обо всем у себя на родине. Пусть там узнают о силе Драконьего Острова. Пусть эта новость распространится. Полагаю, нас теперь долго никто не потревожит.
- В Молодых Королевствах полно глупцов, - отозвался Йиркун. - Они не поверят. Они снова нападут на нас. И лучший способ проучить их - это не оставить в живых ни единого южанина.
Элрик глубоко вздохнул, пытаясь отогнать дурноту, которая грозила одолеть его.
- Принц Йиркун, ты испытываешь мое терпение.
- Но, мой император, я ведь забочусь о благе Мелнибонэ. Неужели тебе хочется, чтобы твои солдаты говорили, что ты ослабел, что ты испугался боя с всего лишь пятью галерами варваров?
Гнев придал Элрику сил.
- Кто осмелится утверждать, что Элрик ослабел? Быть может, ты, Йиркун? - Он понимал, то, что сейчас произнесет, - безумие, но ничего не мог с собой поделать. - Что ж, нагоним эти жалкие суденышки и потопим их. Но поскорее. Я страшно устал от всего этого.
Когда Йиркун повернулся, чтобы передать приказ императора, глаза его загадочно блеснули.
Небо из черного стало серым, когда мелнибонэйские корабли вышли из лабиринта и развернулись носами к Кипучему Морю и южному континенту за ним. Галеры варваров плыли не через Кипучее Море - как утверждала молва, такое не под силу ни одному судну, построенному руками смертных, - но вокруг него. Сейчас же им не суждено было даже достигнуть границ Кипучего Моря, ибо огромные боевые барки Драконьего Острова обладали поразительной быстроходностью. Рабов-гребцов напичкали наркотиками, которые придавали человеческому организму дополнительные силы на дюжину-другую часов, а затем убивали его. В воздухе, ловя ветер, заплескались паруса. Золотые горы стремительно мчались по морю. Мелнибонэйцы давно утеряли секрет строительства подобных кораблей - вместе с многими другими. Легко себе представить, как ненавидели Мелнибонэ и все, что с ним связано, люди Молодых Королевств, для которых остров и его жители принадлежали к давно прошедшей и совершенно чуждой эпохе.
"Сын Пьярея" возглавлял погоню, и катапульты на нем начали готовить задолго до того, как на других кораблях заметили врага. Рабы осторожно погружали огненные шары в бронзовые чаши катапульт при помощи длинных палок с черпаками на конце. Шары мерцали в предрассветных сумерках.
На мостик на подносах из платины рабы принесли вино и кушанья для троих Драконьих Принцев. Принцы не покидали мостик с тех пор, как началась погоня. Элрику недоставало сил, чтобы поесть, но бокал желтоватого вина он осушил одним глотком. Оно было крепким и немного взбодрило его. Он налил себе еще, выпил и поглядел вперед. На горизонте появилась багровая полоса.
- Как только покажется солнце, - приказал Элрик, выпустить огненные шары.
- Я распоряжусь, - отозвался Магум Колим, отирая губы и кладя обратно кость, которую обсасывал.
Адмирал сошел с мостика. Элрик услышал, как скрипят под его ногами ступени лестницы. Императору внезапно показалось, что он окружен врагами. Было нечто странное в том, как держался Магум Колим во время разговора Элрика с принцем Йиркуном.
Элрик попытался отвлечься от этих глупых мыслей. Но усталость, сомнения в самом себе, открытые насмешки со стороны кузена - все это лишь усугубляло ощущение одиночества. Императору показалось, что у него вовсе нет друзей. Даже Киморил и Дайвим Твар - они мелнибонэйцы и не поймут того, что движет им и определяет его поступки.
Быть может, разумнее отказаться от всего, что связано с Мелнибонэ, и отправиться бродить по свету безымянным солдатом удачи, который помогает тем, кто его об этом просит?
Багровый полукруг солнца показался над темной линией горизонта. С передней палубы флагманского корабля послышалось уханье - катапульты освобождались от своих зарядов. Как будто дюжина метеоров с визгом взмыла в небо и устремилась к пяти галерам, которые находились теперь на расстоянии не более тридцати корпусов.
Элрик увидел, как вспыхнули две галеры. Но оставшиеся три, идя зигзагом, сумели избежать попадания огненных шаров, которые опустились на воду и, все еще разбрасывая искры, пошли ко дну.
С другого края мостика до Элрика донесся голос Йиркуна: принц подгонял рабов, которые заряжали катапульты. Галеры южан внезапно изменили тактику, осознав, видимо, что ускользнуть им не удастся, и, развернувшись, направились к "Сыну Пьярея" - точно так же, как другие корабли там, в лабиринте. Император невольно восхитился храбростью варваров, их искусством в управлении судами и тем, как быстро пришли они к этому логичному, пускай даже безнадежному, решению. Солнце теперь светило кораблям южан в корму, и их силуэты четко вырисовывались на фоне багряного, словно залитого кровью неба.