— Отцепляйся — и с коня! — резко приказал всадник. Саймон повиновался, четверка гвардейцев осталась на тропе, а кони припустили вперед со скоростью, небезопасной для здешних мест.
Корис жестом приказал — вперед.
— Там засада, — с топором на плече он рванулся вслед быстро удаляющимся конькам. Стройные ноги с напряжением уносили его вперед, один Саймон кое-как приноровился к этому шагу.
Где-то впереди раздались вопли. Сталь зазвенела о сталь.
— Отряд из Карстена? — задыхаясь, выдохнул Саймон, догоняя капитана.
— Едва ли. Здесь много бандитов. Налин уверял, что они наглеют. На мой взгляд, они лишь маленький кусочек целого. Ализон угрожает с севера, на западе шевелится Колдер, банды наглеют. Карстен прислушивается. Давно волки и ночные птицы не глодали наших костей. Впрочем, они успеют еще передраться из-за них. Что же, не всем жить утром, некоторым достается вечер — приходится умирать и сходить во тьму, защищая остатки святынь.
— Неужели для Эсткарпа настал вечер? — сумел выговорить запыхавшийся Саймон.
— Кто знает? Эй, вот и бандиты!
Они глянули со склона вниз вдоль дороги, там уже закрутилась битва. Птицеголовые всадники спешились — узкое место не давало конным преимущества — и стальным кулаком умело сминали оказавшихся на дороге. Но не все бандиты оказались там, иные постреливали в сокольников из укрытий.
Спрыгнув на дорогу, Корис ринулся к нише, где укрывались двое. Скользнув по тропе, Саймон обрушил камень на голову одного из стрелков, в момент подобрал выпавшее оружие и обратил его против сотоварищей бывшего владельца.
Соколы метались над головами, с клекотом били в глаза и лица растопыренными когтями. Саймон выстрелил, прицелился и выстрелил снова, с некоторым удовольствием отметив попадание. Горечь поражения в Сулкарфорте вновь всколыхнулась в нем в минуты этой короткой стычки.
Визгливый сигнал рога разогнал птиц. С другой стороны долины замахали флагом, и бандиты, что еще оставались на ногах, отступили, впрочем, не переходя в бегство, пока не достигли такого места, где можно было укрыться от всадников. День уже угасал, и войско теней поглотило их всех.
От людей бандиты, пожалуй, и могли бы укрыться, но не от соколов. Птицы кружили над уходящим вверх склоном, камнем падали вниз и даже находили цель — иногда это подтверждали раздававшиеся вопли боли. Саймон заметил Кориса на дороге с топором в руках, на лезвии его теперь было темное пятно. Он пылко говорил о чем-то с одним из сокольников, не обращая внимания на тех, кто, переходя от тела к телу, быстрым ударом меча разрешали сомнения, если они возникали. Снова это мрачное занятие, как и тогда после засады! Стараясь не обращать внимания на добивавших, Саймон занялся пряжкой снятого им с кого-то оружейного пояса.
Повинуясь призывному свисту хозяев, соколы скользнули назад в сумрачном небе. Двоих птицеголовых перебросили через волнующихся коней и приторочили веревками к седлу, среди остальных были и перевязанные, некоторых поддерживали товарищи. Но банда явно потеряла значительно больше.
Саймон снова ехал за спиной сокольника, но уже другого. Тот прижимал к груди порубленную руку, тихо ругался при каждом толчке и потому не был расположен к разговору.
Ночь, как положено в горах, наступила быстро, над мглой в лучах заходящего солнца еще поблескивали пики. Теперь дорога стала шире и глаже, словно шоссе, особенно по сравнению с прежней. И наконец, она привела их к крутому подъему прямо к воротам замка сокольников. И таков был этот замок, что Саймон изумленно присвистнул.
Древние стены Эсткарпа, словно выраставшие из костей самой земли, произвели на него глубокое впечатление. Крепость сулкаров, даже покрытая пеленой тумана, производила весьма внушительное впечатление. Но этот замок словно был частью скалы. Можно было, конечно, предположить, что строителям удалось найти утес с подходящими для жизни пещерами. В сущности замка не было, гнездо представляло собой просто укрепленную гору.
По подъемному мосту они пересекли провал, к счастью, уже утонувший в тенях, узкая полоска моста пропускала лошадей только по одной. Саймон облегченно вздохнул, лишь оказавшись под злобными остриями, что свесились над входом в пещеру. Он помог раненому сокольнику слезть с седла, передал его в ждущие руки товарищей, поискал взглядом прочих гвардейцев, сразу заметив темную непокрытую голову высокорослого Танстона.
Потом к ним обоим протолкался Корис, за ним следовал Дживин. Хозяева как будто позабыли о них. Коней увели, каждый воин взял своего сокола на кожаную перчатку, потом они удалились в какой-то проход. Наконец, один из птицеголовых шлемов обернулся к ним, сокольник подошел поближе.