Он не позволит этой… этой твари победить.
– Что ты со мной сделал? – задыхаясь, проговорил он, харкая на траву, изо всех сил стараясь остаться в сознании.
«Увидишь, – ответил голос в его голове, громко и хрипло, несмотря на то, что Магнусона окружала лишь ночная пустота. – Более того, скоро я увижу, достоин ли ты этого. Есть те, кто могут нас убить, Коннор Магнусон, и с одним из них ты скоро встретишься. Победишь – и я наделю тебя такой силой, какой ты и представить не можешь. Проиграешь – и мы оба погибнем. Готовься».
Ночь снова прорезала ярко-зеленая вспышка, блеснувшая где-то в глубине руин. Изумрудное свечение пронзило темное небо, и вокруг раздался гул пробуждающейся магии.
– Что это? – сипло спросил Коннор, не ожидая ответа и прижимаясь пальцами к больному горлу.
«Брешь, – ответил призрак, как будто Коннор знал, что это, черт возьми, такое. – Они оказались быстрее, чем я ожидал. Считай, что мы заключили временное перемирие, плебей».
– Что, черт возьми, такое…
«Портал, – отрезал призрак. – Портал, несущий смерть нам обоим. Встань и столкнись с тем, что тебя ожидает».
Коннора клубами окутал сверкающий зеленый свет, яркий, как изумрудное солнце, и он поднял руку, чтобы прикрыть глаза. Блеск был таким же, как то свечение, которое он увидел, когда закричала маленькая девочка, и в то же время было здесь нечто большее.
Большее, чем просто магия.
Это затронуло знакомые струны в его воспоминаниях, и Магнусон собрался с мыслями, стараясь понять, какие именно. Он перебирал мысли, пока, несмотря на прерывистое дыхание и мучительную боль в горле, не вспомнил.
Много-много лет назад, когда он был маленьким, мама всегда гнала его домой, когда в городе маршировали рыцари короля Кёркуолла. Их голые руки украшали слабо светящиеся зеленые усилители, благодаря которым они могли использовать магию без помощи зелий и зачарованных предметов. Только богачи могли позволить себе купить чернила и нанять искусных художников, умевших делать такие усилители.
Лишь власть имущие и те, кто им служил, имели усилители.
Когда Коннор был маленьким мальчиком, то прижимал нос к стеклу, чтобы посмотреть на них издалека, и в голове у него проносились мысли о том, какую же мощь давали усилители. Мать всегда прогоняла его, предупреждая: этим мужчинам и женщинам с усилителями нельзя доверять. Это влиятельные люди, имеющие доступ к магии, намного превосходящей ту, что знал простой люд.
Они были богами среди смертных и обладали властью, о которой мальчик и мечтать не мог.
Харкая кровью на траву, Коннор почувствовал обжигающую боль в легких и мысленно вернулся на луг. Все тело кричало, протестуя и яростно требуя отдыха. Коннор наконец понял, что здесь произошло. Раны в боку короля.
Кровавая полоса на лугу.
Могущественный человек, оставленный в лесу на смерть.
А теперь вторая зеленая вспышка. Первая привела сюда короля, и Коннор подозревал, что новая принесет с собой еще больше кошмаров.
Коннор, однако, был не из тех, кто готов молча лечь и умереть. Если они пришли за ним, как и предупреждал король Генри, он постарается, чтобы они захлебнулись собственной кровью, прежде чем сумеют пролить хоть каплю его.
Глава 3. Коннор
Салдийские луны-близнецы застыли в усыпанном звездами небе, и потустороннее зеленое сияние Бреши осветило лес. Мир вокруг застыл в ослепительном свете, на земле под ногами Коннора выросли длинные тени.
Он зажмурился и прикрыл глаза, силясь выйти из оцепенения и пошевелиться. Он велел своему телу встать, но оно не слушалось.
Конечности болели. Каждый тяжелый вздох пронзал его, как молния в шторм. С каждым мучительным ударом сердца по позвоночнику пробегали волны боли. Но то, что с ним сделал призрак, не сломало Коннора. Его жизнь всегда была такой: сначала экзамен, а потом урок, сначала мучение, а потом передышка.
В этом не было ничего нового, и это не уничтожит его.
Все еще упираясь рукой в землю, Коннор стиснул зубы и заставил себя встать. Он пошатнулся, зрение затуманилось, и он врезался боком в дерево. Магнусон оцарапал плечо о жесткую кору, но ему было все равно.
По крайней мере, он сумел подняться на ноги.
Что бы ни вышло из этого портала, он встретит это как мужчина. А если получится, то и вовсе избавится от этого. Разумеется, наилучшим вариантом было бы отступить – не было ничего постыдного в том, чтобы отложить бой до лучших времен. В своем нынешнем состоянии, однако, он далеко не уйдет, и Коннор не хотел отдавать женщину и ее детей в руки тех, кто вот-вот грозил показаться из тени.