Гилмор матерно выругался и отчеканил:
— Владий, не повторяй моей ошибки!
И оборотни резко замолчали, одновременно повернувшись в сторону притихшей девушки. Она сглотнула, понимая, что попалась:
— Я за конфетами ходила.
— Прекрасно, — Гилмор фальшиво улыбнулся. — А мы тебя ждём!
Чай не лез в горло. Даниэль, несмотря на наивность, поняла, о чём говорили оборотни. И ей это не понравилось. Внимание Арлага сейчас было лишним, навязчивым. Теперь ясно, почему её потряхивало в его присутствии: лисья «восьмушка» чувствовала интерес сильного оборотня.
— …Спасибо! — выдохнула она, после того, как Арлаг ушёл, а Родик ожидаемо задержался.
— За что?
— Я слышала ваш разговор.
Гилмор тяжело вздохнул:
— Рано тебе о любви думать. Мала! Об учёбе думай!
Даниэль не сдержалась от ехидного смешка:
— Хорошо, мой строгий папочка!
Мужчина шутя подёргал её за кончик косы:
— Смотри мне! Одна жалоба от куратора — возьму ремень!
Девушка вздохнула и прижалась к его плечу:
— Не волнуйся! Зачем мне Владий?.. Я люблю Горация!.. А он молчит до сих пор! Может быть, уже забыл меня? Больше двух месяцев прошло.
Оборотень устало посмотрел на девушку:
— Так бывает, Даня. Значит, не судьба. Значит, не он твоя пара.
— Я хожу на лекции, пишу конспекты, встречаюсь с подругами, ем, сплю и всё равно думаю о нём. Цепляюсь за надежду, но она с каждым днём всё меньше… Мне плохо, папа!
Родик вздрогнул от этого обращения и крепче обнял Даниэль:
— Так сильно любишь?
— Как умею.
— Он же редкостный гад!
— Я знаю. Но он мой гад!.. Не могу без него!
— Дани, ты не просто человек, ты частично зверь. Лиса! Любовь некроманта и оборотня — это неправильно!
— Неправильно?! — девушка уставилась на волка измученным взглядом. — А что правильно, Родик?! Любя одного, встречаться с другим, надеяться, что забуду, что стерпится — слюбится?!
Мужчина недовольно скривил губы, но промолчал. А Даниэль уже не сдерживалась:
— Почему мне все указывают, что я должна делать? Почему я должна ненавидеть оборотней, если я не маг? Почему я должна опасаться магов, если я не оборотень? Почему я должна выбирать? Почему я не могу любить вас двоих? Тебя как отца, его как мужчину? Жизнь по вашим правилам мне не нравится! Я никому не хочу плохого! И если я смогу, то буду с вами.
— А если нет, Даня?
— Я надеюсь на ваш здравый смысл! Потому что я никогда не видела людей, которые бы так хорошо ладили и понимали друг друга, как вы с Егором. И не надо мне говорить, что это был не Егор! Он не играл, Род. Гораций действительно был нашим магом-наёмником.
— Ох, девочка! И хотелось бы с тобой согласиться, да только моя шкура помнит боль от его заклинаний и проклятий.
— Я понимаю. Я не прошу тебя простить и принять его. Но я хочу быть с вами. Мне важно, чтобы и ты, и он были в моей жизни.
Спустя какое-то время мужчина пожал плечами и без особой уверенности в голосе кивнул:
— Попытайся!
И Даниэль продолжала звонить Горацию.
Она продолжала писать ему письма.
Но ответа по-прежнему не было.
Глядя на грустное личико девушки, Родик чувствовал и свою вину. Но когда оборотень сдался и предложил самому слетать в Виридию, чтобы встретиться с Горацием, ничего не получилось. Оказались не в порядке документы, хотя, как считал сам Гилмор да и Даниэль, чиновники выполняли чей-то приказ свыше и просто не пускали оборотня в страну.
Есть в осени своя особая мудрость, не печальная, не тоскливая, выросшая из разбитых надежд и мечтаний, а жизненная. Вересень, так похожий на лето, только намекает: всё временно, быстротечно. И обманчиво тёплые, солнечные дни в одночасье могут смениться холодными ночами. Когда первые жёлтые листья осторожно подсказывают: готовься!
А потом приходит рюен — золотой, до дрожи роскошный, когда ты, словно завороженный, готов часами любоваться листопадом. Когда дожди не раздражают, потому что они часть этого и без них рюен — не рюен. Вот она — истинная осень! От неё приходят в восторг художники и поэты!
Но однажды утром на лужах появляется первый лёд, а жухлая, некрасивая трава наряжается инеем. Это листопад. Непонятно почему так назвали третий месяц осени далёкие предки. Может когда-то он и оправдывал своё название, да только не сейчас. Сейчас деревья уже голые. С полей всё убрано. В лесах непривычная тишина. Всё приготовилось к долгому зимнему сну. Осталось только укутаться в белое одеяло.
Вместе с поздними заморозками и замёрзшими лужами пришла зима. Первый снег выпал в начале грудня (декабрь — Прим. авт.), сразу же став новостью номер один среди студентов. Молодые люди с весёлым смехом и писком носились по сыпучему снегу, зная, как короток его век. Ловили губами падающие снежинки и счастливо улыбались, люди — оборотням, маги — людям. Первое зимнее чудо сплотило всех, оставив позади предубеждение и антипатию. Но когда закончились лекции и студенты вышли во двор, вместо белого пуха увидели серую грязь и слякоть — ожидаемую, неизбежную и до противного разочаровывающую. Даниэль подхватила взгрустнувшую Клер под руку: