— Может тогда есть еще полотенце?
Он указал в сторону ванной.
— Под раковиной.
Она чуть сгорбилась, словно смущаясь стоять перед ним почти голой.
— Я не нашла там.
Собрав в кулак весь самоконтроль, на который он только был способен, Дэймон прошел мимо нее в ванную комнату. Там залез под раковину в надежде найти завалявшееся полотенце. Наконец нашел одно, забитое в дальний угол, вытянул его, встал и развернулся, собираясь отнести Тиффани, но она оказалась прямо позади него. Ее крупные янтарные глаза снова изучали его торс, задерживаясь на четко очерченных мышцах, блуждая от груди и до бедер.
Дэймон не удержался:
— Нравится? — игриво спросил он.
Густая краска залила ее лицо, что заставило его сердце бешено колотиться. Он знал, опусти она взгляд ниже, то увидит, как он возбужден.
— Извини, — сказала она, отворачиваясь.
Он протянул полотенце.
— Не извиняйся.
Она потянулась за полотенцем, и ее мягкие, нежные пальцы коснулись его руки. Она встретилась с ним глазами, смотря снизу вверх невинным, безупречным взглядом. Затем прикусила нижнюю губу. Он подумал о прекрасном вкусе ее губ. И, положа руку на сердце, нужно было признать, что, когда они целовались, вкус ее губ был великолепным, именно таким, каким он себе и представлял.
Краска опять залила ее лицо. Она отвела глаза и уставилась в пол, чтобы избежать его взгляда. Ее желание было осязаемо. Он ненавидел себя за это, но больше не мог сопротивляться.
Пламенный взгляд обычно холодных голубых глаз Дэймона заставил сердце Тиффани дико биться в груди. Он сделал к ней шаг. Наплевать, что она его не знала. Он был привлекателен, силен, умен и опасен. Опасен для монстров, на которых они охотились, опасен для нее. Для разума, для сердца. И что еще хуже, он был помешен на ее безопасности. Для женщины, которая была сама по себе так долго и так долго испытывала одиночество, наконец нашелся мужчина, который знал ее секреты. Понимал ее до такой степени, до которой никто другой не мог. Кроме Б.
И разжигал в ней такой огонь.
Он протянул руку и слегка потянул край ее полотенца. Она хотела его, и по его взгляду было ясно — он тоже ее хотел.
Она собрала всю свою смелость и сбросила полотенце на пол.
В мгновение ока он прижал ее к кафельной стене, и их губы встретились. Великолепный мужской вкус заполнил ее рот, когда поцелуй стал глубже. Никто и никогда не целовал ее, но она не сомневалась, что Дэймон делал это сногсшибательно. Его язык двигался чувственно и мягко, танцуя с ее языком.
Он нежно втянул ее нижнюю губу. Она застонала и выгнула бедра, прижимаясь к нему. Жар охватил низ живота. Каждый сантиметр ее тела жаждал мужских прикосновений, его прикосновений. Она провела руками по его плечам и сильной мускулистой груди. Пальцы пересекли кубики твердого пресса, прежде чем скользнуть в джинсы.
Рычание заклокотало в его горле, когда она прошла пальцами по всей длине его члена. Она ощутила власть над ним от своих прикосновений, зная, что доставляет ему удовольствие. Его губы оторвались от ее рта, и он припал к основанию ее шеи, чтобы поцеловать чувствительную кожу ключицы. Дрожь пробежала по ее спине.
Его руки заскользили по ее спине, и, обхватив ягодицы, он с легкостью поднял ее так, чтобы бедра оказались на весу и прижаты к нему. Оторвался от ее шеи, охватывая взглядом ее обнаженные формы. Поддерживая одной рукой, другой — он прошелся по ее коже вниз, к промежности. Ее окатила волна возбуждения. Никто раньше не прикасался к ней там. Стоит ли сказать ему об этом?
Его горячая рука прижалась к сокровенному месту между ее ног, и он начал медленно выводить пальцами круги по самой чувствительной плоти. Тиффани застонала, и новая волна жара нахлынула на нее. Его пальцы были покрыты соком ее страсти. Она была такой влажной. Стоит ли смущаться? Глядя ей в глаза, он поднес пальцы ко рту, пробуя ее нектар. Глубокий стон сорвался с его губ. Она чуть сама не застонала, осознавая, что ему нравится.
Он снова опустил пальцы ей между ног и помассировал. Огонь пробежал по ее телу, невероятным образом воспламеняя. Последние капельки воды от душа стекли по коже. Прохлада принесла невероятные ощущения.
Он прижался щекой к ее щеке, проводя дорожку из сладких поцелуев к ее уху. Жар дыхания послал волны электричества по всему ее телу.
Он нежно прикусил ее мочку.
— Ты такая сладкая.
Все еще поддерживая Тиффани одной рукой, он схватил ее руку и подвел к пуговице своих джинсов. Она знала, чего он хочет, и вдохнула, желая его больше чем что-либо, что можно было вообразить. Она была готова. Наклонившись вперед, Тиффани расстегнула его джинсы, и они упали на пол, обнажая твердый, сильный член.