— Тиффани…
Она приложила палец к губам, чем заставила его замолчать.
— Ш-ш. Никаких возражений.
Ее губы сомкнулись на нем, и теперь была его очередь выгибаться на встречу прикосновениям ее рта.
— Я хочу, чтобы ты кончил, — прошептала она.
Дэймон застонал, когда его обхватили губы Тиффани. Тепло и влага ее рта окутали его, несмотря на его внушительный размер. Ее губы скользили вверх и вниз по всей его длине, а руки работали в тандеме со сладким пресладким ротиком. Когда же она, наконец, выпустила его, он был так близок к оргазму, что отсрочка казалась пыткой.
Она оседлала его, потеревшись нежной плотью. Он провел руками по ее коже от грудей до узкой талии и аппетитно округлых бедер.
Идеальная фигура в форме песочных часов.
Низкий, яростный рык клокотал в его груди. Один локон упал на ее лицо, подчеркивая обворожительную улыбку. Она до боли хороша. Он не мог больше сдерживаться.
— Я хочу быть внутри тебя.
На ее лице промелькнула застенчивая улыбка, и она прикусила нижнюю губу. Этого ответа было достаточно. Он развел ее ноги, чтобы обнажить сладостное розовое средоточие и больше не тратил ни секунды. Он заполнил ее, и она откинула голову и вскрикнула. Тиффани покачивала бедрами, а он продолжал проникать все глубже. Дрожь сотрясла его тело, когда он почувствовал, что кончает.
Тиффани провела ладонями по его рукам. Сияющие медовые глаза впились в него. Она еле могла говорить сквозь прерывистое дыхание. Ее грудь вздымалась и опускалась, она стонала от приближающегося пика наслаждения.
Но озорная улыбка промелькнула не ее лице, когда она сказала, подражая ему:
— Кончи, Дэймон, для меня.
И звук ее шепота взбудоражил его до безумия.
Одним последним толчком он излился в нее. Оба вскрикнули. Удовольствие, которого Дэймон никогда прежде не испытывал, пронзило его с головокружительным высвобождением. Она рухнула на него, и он обхватил ее руками. Натянул покрывало. Восторг наполнял его, когда он расположил ее голову в изгибе своей шеи.
Нежно поцеловав ее в лоб, он зарылся носом в ее волосы. Они лежали в тишине, пока энергия утихала. Сердце стучало в груди. Несколько раз он открывал рот, чтобы что-то сказать, но ни слова не произнес, так как Тиффани расслабилась и заснула.
Если бы он сказал ей сейчас, что любит, что хочет держать ее в объятьях до конца своей жизни, он бы ни капли не соврал…
ГЛАВА 12
Если бы кости могли говорить, кости Тиффани простонали бы: Это! Было! Восхитительно! Она потянулась и высвободилась из спутавшихся простыней. Глупо улыбаясь, проиграла в уме всю ту страсть, которая была между ними с Дэймоном. Глубоко вздохнула, и запах его кожи заполнил ноздри. Он лежал на животе рядом с ней, рот чуть приоткрыт, руки широко раскинуты: одна над головой, другая свесилась с края кровати. Она прислушалась к его дыханию и понаблюдала, как поднимается и опускается его грудь.
Руки так и чесались пробежаться кончиками пальцев по клейму на его плече. Иссиня-черные чернила контрастировали со слегка загорелой кожей. Это зрелище: Дэймон, абсолютно расслабленный и спящий, — заставляло ее сердце бешено колотиться. Он был таким сексуальным, таким идеальным. Она прикусила нижнюю губу и еле удержала себя от того, чтобы не разбудить его; от того, чтобы не прижаться к нему, не поцеловать глубоким поцелуем и выяснить, правду ли говорят о сексуальном возбуждении мужчины при пробуждении.
Прежде чем она себя остановила, Тиффани провела большим пальцем по гладкой коже его лица. Точеные линии скул и лица ошеломляли ее. Даже спящий он был невероятно красив. Но когда он бодрствовал, ни что так не привлекало ее внимание как холодно-голубая глубина его глаз. Они пронизывали ее — дикие и яростные. Холодок пробирал до костей от этого взгляда. Словно свирепый сибирский тигр, одновременно завораживающий и пугающий.
Все еще находясь в глубоком сне, он издал низкий грудной звук. Приник к ее руке, затем, устроившись поудобнее, снова погрузился в сон. Она улыбнулась. Их второй раз так отличался от первого. Когда она отдала ему свою девственность, болело несильно, и Тиффани осталась впечатлена тем, как легко и быстро он успокоил ее страхи. Но второй раз был сногсшибательным тем, насколько привычной казалась их близость. И в отличие от первого раза, в этот раз она знала, что мужчина рядом с ней — это Б, человек о котором она мечтала годами. Повернувшись на свою сторону кровати, она уставилась в потолок. Для столь отстраненного расчетливого и порой совершенно холодного охотника, способность Дэймона быть нежным тронула ее, срывая маску с мужчины, которого она знала по письмам. У нее не было сомнений в том, что он за нее беспокоился. То же чувство пронзало и ее, когда они касались друг друга.