— Постучаться? Да этот ор стоит на весь район! — упираю руки в бока, строго глядя на брата. — А если бы это была не я, а Коди? Какой пример ты подаешь младшим?
Джэй фыркает, берет влажные салфетки и кидает:
— Коди не маленький…
У-ф-ф… Подростки. Сохраняю спокойствие, хотя внутри все клокочет от ярости.
— А девушку найти не пробовал?
— У меня есть девушка, — огрызается брат.
— Да? Правая рука? Или левая, Джэй?
По выражению вижу, что Виджэй уже готов нагрубить, но молчит.
— Где Коди? — вздыхаю, переводя тему.
— У Адамсов, — он поднимается, роется в ящике комода и ретируется в туалет.
Иду на кухню, открываю створку холодильника и медленно выпускаю из легких воздух: Роза снова ничего не приготовила. В шкафчиках просроченная еда и банка с черным чаем. Черт, неужели все так плохо? Опускаюсь на стул и обвожу огорченным взглядом помещение. «Мне нужна работа на Манхэттене. Мне нужна работа в «Crosby». Глаза замирают на сумке, и я уже скачу в коридор, как подстреленная лань. Хватаю ее, доставая сто долларовые купюры.
— Черт возьми… — шепчу, считая «награду за спасение крашенного гея». Да здесь половина моей зарплаты за две недели в кафе! Ну, ничего себе! Я смогу заплатить за квартиру и купить еды домой. Расплываюсь в счастливой улыбке и прижимаю деньги к себе.
Покупаю продукты в супермаркете и готовлю ужин, не переставая улыбаться. А гей-то оказался не жлобом.
На запах еды приходит Виджэй, все еще хмурый, но уже не такой злой.
— Как дела в школе? — спрашиваю, накладывая спагетти и тушеного мяса. Черт, уже забыла вкус настоящей домашней еды…
— Нормально, — брат подвигает к себе тарелку и жадно начинает поглощать пищу, требуя добавки.
— Ты туда хоть ходишь? — с сомнением спрашиваю, наблюдая за ним.
— Хожу.
На этом наш «конструктивный» разговор заканчивается. Виджэй бормочет «спасибо» и закрывается в своей комнате. Пока мою посуду, в доме появляется младший — Коди. Брат радостно улыбается и бежит обнимать меня. Боже, почему он такой худой? Ужас…
— Ты себя нормально чувствуешь? Ничего не болит? — я трогаю его лоб и оглядываю. Кожа нездорового оттенка, да и глаза какие-то потухшие.
— Нет, все хорошо, — пожимает Коди плечами.
— Будешь есть? Я приготовила…
— Я поел у Адамсов, Лив, — улыбается младший. — Не переживай.
«Да как тут не переживать? Что вообще происходит в доме?»
— Может, чай с печеньем? — уговариваю его.
Он качает головой, целует в щеку и произносит:
— Пойду к Джэю.
— Ладно, — неуверенно бормочу, провожая его худенькую фигурку взглядом. Нет, надо поговорить с Розой.
Завариваю себе крепкий чай с лимоном и устраиваюсь на диване в гостиной, дожидаясь со смены маму.
Роза приходит довольно-таки поздно. Выглядит очень измотанной и уставшей. В руках держит бумажный пакет с едой и сумку.
— Привет, — она слабо улыбается, скидывает туфли и проходит на кухню. — О, ты приготовила ужин, Лив?
Присаживаюсь на стул, подпирая голову рукой, и киваю.
— Да, и я вроде нашла работу на Манхэттене, представляешь?
Роза удивленно округляет глаза, и ее улыбка становится шире.
— Правда?
— С завтрашнего дня на испытательном сроке, но думаю, что все получится.
Женщина облегченно вздыхает и обнимает меня.
— Я рада.
— Что с Коди? Он похож на ходячего скелета, — обеспокоенно говорю, глядя в ее зеленые глаза.
Роза сникает и садится на краешек стула, смыкая руки на столе.
— Не знаю, — тихо произносит она, крутя колечко на безымянном пальце. — В последнее время он совсем перестал есть, приходится иногда даже заставлять.
— Может, стоит сводить его в больницу на обследование?
— Да, я тоже об этом думала и говорила Бенджу, но у нас нет лишних денег пока, — вздыхает женщина, закусывая губу.
— На здоровье нельзя экономить, — я протягиваю оставшиеся купюры и сжимаю ее руку. — Своди его в больницу, ладно?
Роза тихо плачет и кивает, встаю и обнимаю ее, поглаживая по спине.
— Поешь и отдыхай, папа на суточных?
— Да, — женщина смахивает слезы, делает глубокий вдох, и на губах появляется еле заметная улыбка. — Спасибо, Лив.
— Перестань. Я пойду, поздно уже, а завтра первый рабочий день.
— У тебя все получится, — подбадривает Роза.
Целую ее и иду в комнату Виджэя. Коди спит, свернувшись калачиком на его постели, а Джэй играет в какую-то стрелялку. Хорошо, хоть не порнуха…
— Хей, — тормошу его за плечо. — Я ухожу.
— М, — нечленораздельно мычит брат. Целую его в макушку и подхожу к Коди, гладя по шелковистым волосам.