— Да, с-сэр, — выдохнула с трудом, встречая его победную широкую улыбку.
— М, уже лучше. Быстро учишься, милая, — веселился «мой личный тиран». Он подошел ближе и достал несколько купюр. Засунул в передний карман блузки, неотрывно глядя мне в глаза.
— У тебя такой грозный взгляд, дорогуша, что я боюсь за свою жизнь, вдруг ты решишь меня ночью задушить проводом от светильника?
«Какая превосходная идея. Он не такой тупой, каким кажется на первый взгляд».
— Расслабься, я не так ужасен, — рассмеялся «крашенный», вводя в полное замешательство. Сначала включил мудака, теперь уже улыбается — хрен его поймешь. — На самом деле я душка, только душка, которая любит стебаться. Так что, привыкай.
Он взлохматил бирюзовую шевелюру и, присвистывая, пошел в другую комнату. Теперь я понимала Аида и его состояние, когда Геркулес рушил все планы. Мне казалось, что мои волосы тоже сейчас превратятся в горящее синее пламя. Я взорвусь и разнесу этот безупречный номер вместе с его жильцом. Поделом ему!
Когда я выходила, пообещала самой себе, что не проиграю этому мистеру зазнайке в войне нравов. Посмотрим, кто кого!
Глава 6. Стеллив и её личный тиран
Когда я смотрю на твое лицо, мне хочется ударить по нему. Я вижу грех в твоей улыбке и в форме твоих губ. Все, чего я хочу — увидеть тебя в ужасных мучениях. Ты — сволочь. Ты — сволочь, и я надеюсь, что ты знаешь о том, что трещинки на твоей улыбке все виднее. Спорим, что ты спишь совсем как дитя с большим пальцем во рту. Я могла бы подкрасться и всунуть вместо него тебе пистолет в рот. Меня тошнит, когда я слышу то дерьмо, которое ты несешь, его так много выходит из тебя, что это должно занимать все твое время. Когда ты глядишь на себя, ты видишь себя моими глазами? Если да, так какого ты продолжаешь смотреть на меня? Да пошел ты…
Ливия
Этот парень — демон во плоти. Теперь я точно знала, как выглядит Сатана. У него обманчиво смазливая мордашка: мутно-зеленые глаза, полные губы, пирсинги в брови и ушах, справа на щеке и скуле загадочная россыпь родинок, взъерошенные бирюзовые лохмы и немного худощавое тело. Девушки велись на его внешность, но не знали, что на самом деле внутри этого парня живет… Садюга! Деспот!
Я всегда считала себя спокойной и воспитанной особой, но рядом с ним во мне просыпалась темная сторона, а на языке вертелись только нецензурные слова. Находиться с ним противопоказано, либо вам обеспечен психоз и расстройство сознания. Его скверна распространялась на меня и заражала нервную систему, разрушала структуру, убивала клетки.
Я поражалась, как могло сочетаться не сочетаемое: привлекательная внешность и мудацкий характер. Но это не то, что так меня удивило. «Крашенный гей» оказался… вовсе не геем! Это стало для меня открытием, как теория относительности Эйнштейна. Бирюзовый баран был чертовым Дон Жуаном, Казановой и Ловеласом в одном флаконе!
«Врагов надо знать в лицо», — сказала себе я, когда вылетела из «номера пыток». Первое, что сделала, это узнала, с кем вообще имею дело.
Гугл любезно предоставил огромное количество фото, видео и разные ссылки на интервью и статьи. Садюгу звали Оззи, он гитарист набирающей популярность рок-группы «Потерянное поколение». Также на официальном сайте была информация, что группа начала деятельность несколько лет назад, родом из Эдмонтона, но известность приобрела в том году, когда подписала контракт с лейблом «RCA Records» и выпустила два сингла, а затем первый полноформатный альбом.
Когда я кликнула мышкой по ссылке с фотографиями, открыла от удивления рот. Гей в окружении баб! Чуть ли не на каждом фото он с разными красотками модельной внешности! Только на нескольких фото он был в компании одной и той же симпатичной миленькой блондинки.
Осознание шарахнуло тяжелой кувалдой по голове, и до меня дошло: бирюзовый садюга не гей, он хуже. Он повеса и шлюха! Чем больше я смотрела фото, читала интервью и статьи, тем больше понимала, что конкретно влипла.
«Да уж, лучше бы он геем был, чем мужиком, который не пропускает ни одной юбки и трахает все, что движется и нет, — с такими мыслями я вышла из интернет-кафе. — В этой войне прольется кровь и выживет только один».
Прошло пару дней с тех пор, как я попала в рабство к бирюзовой какахе. Радовало одно: его смазливую рожу приходилось не так часто лицезреть.
Утро начиналось стандартно: я с натянутой до ушей улыбкой будила его со словами «Просыпайтесь, сэр», нарочно произнося «сы-ы-ыр» и пользуясь тем, что предмет ненависти еще в полудреме. В первый раз я действительно думала, что задушу его, смотря на сонную артерию, которую хотелось погладить ножиком. Потом все-таки вспоминала о родных, хорошей зарплате, «чаевых» и проглатывала все ругательства, обуздывая порывы гнева. Парень неразборчиво что-то бурчал в подушку, крутился, вертелся, затем плелся в душ, светя утренним стояком. Очень мило. Садюга пил крепкий кофе без сахара, что даже бы у меня свело зубы, а ему хоть бы хны. Ел омлет с беконом или тосты с клубничным джемом и сваливал с другими участниками группы на студию, кидая какую-нибудь колкость типа: «Ты же не клептоманка?», «Ничего не стырь. Приду — проверю». Я показывала ему в спину красноречивый жест, он поворачивался и говорил, что у него глаза есть даже на затылке. «Еще раз покажешь, и я засуну тебе этот пальчик в одно место, милая». В общем, умел этот изверг настроение испортить. Я крыла его матами только после того, как он уходил. Да, скоро я стану точно «черноротой» из-за этого осла.