— Я… — она запинается, поправляет слегка вьющиеся светлые пряди и слабо улыбается, разворачиваясь. — Мне позвонила Джи и рассказала, что произошло с твоим отцом. Она мне периодически рассказывала о тебе, — Ливия присаживается напротив и кусает жадно гамбургер. Прожевывает и только потом говорит: — Я знала, что ты лечился в Швейцарии, насчет альбома и группы тоже в курсе. Поэтому рада, что все наладилось после того случая.
— Ты о Рори? — доедаю третий чизбургер и запиваю колой.
— Да, — Осборн хмурится. — Об этом очень долго писали.
— Я не вовремя приехал к нему и увидел, что он откинулся, вызвал копов… — останавливаюсь на полуслове. Дальше нет смысла продолжать, не хочу вспоминать.
Ливия внимательно смотрит и понимающе кивает.
— Значит, ты бросила работу, ради меня? — заинтриговано произношу, глядя на нее исподлобья.
— Да, пришлось свернуть пару фотоссесий. Я работаю над одним проектом. Подумала, что тебе понадобится чья-то компания, — она опускает взгляд на сок в руках.
— И ты чертовски права, — хлопаю ладонью по столу и достаю две стопки, наполняя текилой. — Над каким проектом работаешь?
— М-м-м… — Осборн впихивает в рот еду и жует. — Части тела.
Отрываю взгляд от рюмок и с любопытством смотрю на нее.
— Части тела? То есть… все части? — изгибаю заинтересовано бровь, видя, как щеки Ливии розовеют.
— Ну, разные части… — неразборчиво бубнит она, опуская карие глаза на стол.
— Члены тоже? — издаю смешок.
— Не такие аморальные снимки!
— Это тоже часть тела, — беру свою стопку и поднимаю. — Выпьем за… — задумчиво складываю губы и щелкаю пальцами. — Чтобы моему отцу было жарко в Аду.
Ливия качает головой.
— Нельзя так об умерших…
— Он это заслужил. За тебя, отец, — опрокидываю содержимое и закусываю лаймом, сразу же наполняя рюмку. — Не отставай, Осборн, поддерживай компанию.
Мы перебираемся в гостиную, захватывая текилу. Включаю колонку с музыкой и пристаю к Осборн с одним и тем же вопросом.
— Чем я не подхожу на роль модели? — прищуриваюсь и склоняю обиженно голову.
Она тяжело вздыхает и повторяет снова как неразумному капризному ребенку:
— У меня уже есть модели.
— Стоп, стоп, — наливаю текилу и выпиваю, вытирая губы. — Модели-парни?
— Девушки. Женские части тела, понимаешь? — Осборн закатывает глаза.
— Отлично, тебе повезло. Я согласен стать единственным парнем для твоей фотосессии, — соблазнительно улыбаюсь и скидываю футболку, пьяно пританцовывая под музыку. Ливия закрывает рукой глаза и хохочет. — Давай, Осборн. Не теряй такой уникальной возможности.
Она отводит ладонь и странно осматривает меня, будто оценивая.
— Ладно, — достает из сумки фотоаппарат, настраивает и командирским тоном объяснят, что делать. Выполняю все требования, иногда поддразнивая заплетающимся языком.
— О, классная песня! — кричу через время, выключаю свет, оставляя подсветку на колонках, и напеваю известный хит Savage Garden. — Иди сюда, Лив. Перерыв!
Притягиваю к себе за талию удивленную Осборн и тихо пою, поглаживая ее бедра.
— Она собирает чемоданы для полёта в открытый космос и ждёт того дня, когда в её жизни появится он, пилот, которому она скажет… Она говорит ему: «Я полечу вместе с тобой до Луны и обратно, если ты станешь моим, малыш. У меня есть билет в наш мир. Так, ты станешь моим, малыш?» (слова из песни Savage Garden — To the Moon And Back)
Касаюсь дыханием ее сладкой кожи и провожу носом вдоль шеи к уху, ощущая, как она вздрагивает.
— Любовь — это бесплодная пустыня, а стремление доверять людям подобно путешествию без ориентиров. Она хочет рискнуть, давя на газ в стремительной езде, при этом она по-прежнему возлагает надежды на звёзды, — поет на заднем плане вокалист Даррен Хейз, когда я нахожу губы Ливии и целую.
Обычный поцелуй пробуждает столь огромную гамму чувств, что я на секунду теряюсь в этом сказочном водовороте. Сердце бешено стучит под ребрами в такт песне, а тело разрывают знакомые ощущения. Острые, жаркие, как лихорадка. Ливия отстраняется, но я тяну ее за запястье и возбужденно шепчу:
— Нет-нет, малышка, теперь меняемся местами. Я — фотограф, ты — модель.
— Что? Ни за что, — бормочет сбивчиво Ливия, когда сине-зеленый свет задевает ее блестящие карие глаза и приоткрытые губы.
— Без возражений. Я же согласился, — киваю подбородком и снижаю голос: — Раздевайся.
— Ты сам напросился, — отнекивается Осборн, но я ловлю ее за талию и придавливаю своим телом к дивану.
— Вдруг у меня скрытый талант к фото и снимки выйдут круче, чем твои, — сдергиваю с нее свитер и отбираю фотоаппарат. — Новичкам везет.