Кроме одного, жадно наблюдающего из-за ближайшего дерева. Я аккуратно пристроила раскуренную сигарету на краешек скамьи. Уходя, оглянулась мельком. Над тлеющей сигаретой наклонился серый полупрозрачный силуэт, жадно вдыхая нитяной табачный дымок.
…Курильщика невозможно было не заметить. Он носился от одного спешащего на работу мужчины к другому, нависая над плечом или пятясь, практически лицом к лицу к курящему. Когда таковых не наблюдалось, призрак вел себя как обычный бытовой наркоман. Нервничал. Если точнее — люто психовал. Люди поскальзывались на ровном месте (на самом деле — запинаясь за подставленную ногу призрака), роняли сумки и пакеты (рвались ручки под весом цепляющегося за них Курильщика), а иногда ни с того ни с сего вдруг начинали яростно между собой ругаться…
Понаблюдала я это безобразие раз, понаблюдала два, а потом решила вмешаться. Антиникотиновая пропаганда здесь уже не поможет — как, похоже, не сработала и при жизни. Оставалось утихомиривать страдающий дух его привычным зельем. Я раскурила сигарету и небрежно положила на край скамейки. Если уж призрак бросался на асфальт, только чтобы понюхать брошенный окурок, то на целую среагирует и подавно. Так оно и случилось — не успела я сделать и пару шагов, как тот кинулся к оставленной сигарете.
Через несколько дней кроме вожделенного зелья Курильщик начал замечать и меня. И даже мирно и терпеливо ждать своего «завтрака», сидя на скамье. Причем мы оба боялись встретиться глазами, чтобы друг друга не спугнуть или не рассердить. А если смотрели, то только искоса, издали, мельком…
— Ты что, куришь? — удивился Джой, однажды обнаружив початую пачку красного «Бонда» — я выбрала более-менее бюджетный вариант призракоумиротворения. И действенный: мелкие досадные инциденты в районе остановки прекратились.
Я ответила туманно. Мол, таскаю сигареты исключительно для коммуникабельности. Джой поглядел внимательно, но расспрашивать не стал. Вот что мне в нем нравится (помимо многого другого) — так это то, что он не задает лишних вопросов. Правда, все равно рано или поздно докапывается до истины. Надеюсь, в данном случае это случится попозже…
Следующий угол неравностороннего призрачного треугольника — полуразрушенная беседка, забыто стоящая в разросшихся кустах на задворках школьного двора. Я положила глянцевый журнальчик на перила, чтобы на него не попадал даже косой дождь, но ветер при этом свободно перелистывал страницы. Девушке-подростку, приходящей сюда в сумерки, хватит его на несколько дней… Когда мы все-таки сталкиваемся, она делает вид, что не замечает меня. Я украдкой разглядываю ее бледненькое, остренькое, вечно недовольное лицо, виднеющееся из-за длинных черных волос, и гадаю, что получится, если свести ее с тем парнем-самоубийцей… Нет-нет, опасные мысли! Так недолго и до возвращения к жизни, от которой я отказалась почти месяц назад.
За этот месяц много чего произошло. Например, то, что мы с Джоем стали жить вместе. Причем именно он уже через неделю наших новых (хм, старых?) отношений буквально взял меня за руку и увел к себе. Мама — вот странно! — нисколько не возражала и даже до неприличия откровенно радовалась. Это я мямлила на тему «может, нам не торопиться»… Какой торопиться, возражал Джой, мы и так столько времени потеряли, надо наверстывать! И наверстывал так увлеченно, что даже в офис стал регулярно опаздывать. А я, расставшись со своей «призрачной скорой помощью», задумалась о возвращении на работу. Даже резюме раскидала, правда, пока безрезультатно. Да и Джой говорит, торопиться некуда, мол, после Нового года посмотрим на здоровье, а также на то, как сложатся отношения с гостями из иного мира.
И так невзначай с призрачным псом связалась. Да ладно, это исключение, которое только подтверждает правило!
— Ну что, нагулялся? — сказала я догнавшему меня с довольной запыхавшейся мордой четверолапому исключению. Вот уж кому собственная смерть не доставляет никаких страданий — был бы рядом человек хороший! — Пошли домой.
Пошли, обрадовался Потеряшка и поспешил вперед — явно запомнил, куда идти. Странно, что не смог найти свой настоящий дом.
Он взял за правило звонить Инге несколько раз в день. Даже «напоминалку» установил, чтобы не закрутиться и не забыть. Разговаривал по городскому телефону, до сих пор не отключенному лишь потому, что его предпочитает мама: уверяет, гораздо дешевле мобильного. Джой уже и не спорит. Зато по стационарному в любой момент можно выяснить, дома ли Инга или куда-то улизнула. Не то чтобы он хотел, чтобы она сидела взаперти… да чего там, конечно, хотел! Город ведь переполнен не только традиционными неадекватами и ублюдками, но еще и разнообразными инчхесинами. Как выяснилось.