Голос преподавателя вывел меня из раздумий. Она объяснила мне, как сделать огненный шар, затем отошла подальше и пристально уставилась на мою руку. Я сделал в точности, как она сказала и уже через несколько секунд на моей ладони лежал небольшой огненный шар.
— Невероятно, — выдохнула она. — Константин, вы гений.
Оставшееся время я только и делал, что формировал огненные шары разных размеров. На прощанье Анастасия Владимировна сказала, что обязательно должна рассказать о моих успехах ректору.
Следующие три занятия у меня были теоретические, поэтому пару раз я чуть не заснул. Пообедав в столовой и закупив котлет на ужин, я вернулся в общежитие, но как только открыл дверь, как почувствовал опасность.
— Что? Опять?
Сформировав меч, я медленно зашел в комнату.
Глава 11
Комната была пуста. Я заглянул в ванную, в шкаф, под кровать, но не нашел то, от чего у меня мурашки бегали по спине.
— Что же здесь такое? Где опасность? — развел я руками, после того как обошел все вокруг и заглянул в каждый шкафчик и даже в кастрюли.
Вышел в коридор и то чувство, которое я воспринимал как опасность, пропало. Но едва открыл дверь комнаты, как снова вернулось.
Подумал, что возможно опасность угрожает не мне, и постучался к Никите, но мне никто не открыл. Тогда я позвонил ему.
— Алло, Костян. Чего хотел? — услышал я его радостный голос.
— С тобой все хорошо?
— Конечно. Я сейчас на практике. Оранжевый ранг — полный кайф! Видел бы ты, какое эпичное сражение у меня сейчас было с преподом. А что случилось?
— Ничего, потом поговорим.
Убрав телефон в карман, я снова осторожно зашел в свою комнату с мечом в руках. Мурашки вновь вернулись.
— Что за хрень? Здесь ничего нет.
В течение получаса я сидел в кресле, обшаривая взглядом комнату, но ничего не поменялось. Что делать? Переезжать в другую комнату или вызвать полицию? И что я им скажу: у меня мурашки? Примут за сумасшедшего.
Решил выпить кофе и выйти проветриться, чтобы успокоиться. Это тревожное чувство заставляло напрягаться и разгоняло сердце, будто я был на охоте. Неприятно.
Вскипятив чайник, я налил себе кофе и с чашкой подошел к окну, но не успел сделать даже глоток, как меня передернуло. Чувство опасности резко возросло, отчего глаза расширились и появилась слабость в ногах.
— Что же со мной происходит? — рассердился я, подошел к раковине и вылил кофе.
Вместе с коричневой жидкостью с зеленоватым отливом чувство опасности уменьшилось, снова превратившись в непонятную тревогу. Стоп! Почему кофе зеленое?
Я открыл жестяную банку с кофе и заглянул внутрь. Коричневый порошок был перемешан с какими-то зелеными крупинками. Раньше такого точно не было. Зажав банку подмышкой, я вышел на улицу и направился в академию к проректору Федору Филипповичу.
Кабинет проректора находился рядом с приемной ректора на противоположной стороне от входа. Однако большинство занятий уже закончились, поэтому студентов почти не было. Я быстро дошел до его кабинета и забарабанил о дверь.
— Заходите! — послышался голос.
— Здравствуйте, Иван Геннадьевич. Я к вам по делу, — влетел я в кабинет.
— Слушаю, Константин. Что-то случилось? — встревожился он.
— Полиция что-нибудь выяснила про тварь в моей комнате?
— Нет, мне бы доложили. А что случилось? Еще одну подложили? — он испуганно приложил руку к груди.
— Нет, но, похоже, меня хотели отравить, — я поставил на стол перед ним банку с кофе.
Проректор взял банку, повертел ее в руках, открыл и понюхал.
— Почему вы так решили? — наконец спросил он.
— А вы загляните внутрь. Что-то зеленое смешали с кофе.
Федор Филиппович высыпал немного содержимого на белый лист бумаги, взял лупу и присмотрелся.
— Вы правы. Надеюсь, вы не успели выпить?
— Нет, налил и заметил. Передайте банку полиции. Может, она им поможет выйти на след злоумышленников. Не хотелось бы мне умирать в восемнадцать лет.
Проректор мотнул головой, не сводя взгляда с коричневого порошка, и заверил:
— Мы постараемся во всем разобраться.
Я попрощался и вышел из кабинета.
Мне совсем не нравилось то, что происходит. Кому понадобилась моя смерть? Кому я настолько засел в печенке, что пытается от меня избавиться?
После того как отдал банку с кофе проректору, чувство опасности прошло, будто ничего и не было. В голове снова возникли слова цыганки, что я начну замечать у себя то, чего нет у других людей. Так и есть. Я всю жизнь знал, где подстерегает опасность меня или моих близких. Так я избежал обвала каменной перегородки в деревне в имении, вовремя увидел и не провалился в заброшенный колодец, отказался садиться в лодку, которая дала течь, и еще много всего. Я привык к этому чувству и воспринимал его, как часть себя, но другие люди такого не испытывали. Значит, у меня есть то, чего нет у других.