Любопытство разом подскочило на недосягаемую высоту. Один шаг, и ты аж в Корее? Правда, с глобусом у меня тогда были напряженные отношения, но то, что это далеко, я был уверен на все сто. Почти Китай! Но вместе с любопытством проснулась и подозрительность. Оформлена она была крайне размыто, но силу сходу набрала приличную. В общем, я одновременно и хотел, и не хотел попасть в Корею. Или, если быть совсем точным, – но об этом я тогда не задумывался – мне хотелось узнать, как именно собирается перемещаться дядя. Мне было любопытно! А причины не важны. Как выяснилось, лететь или плыть в Корею не было необходимости – оказывается, зеркало-цукумогами может связываться с другими зеркалами, если на них стоит специальная метка, после чего просто создавало связанный с тем зеркалом пространственный туннель. Мог и без метки, но там и силушку свою нужно было приложить не в пример больше, и «настройка» происходила дольше, и защита почти любая мешала «настройке», и… в общем, дело это было нелёгкое. Упрощенную версию всего этого дядя рассказал мне чуть позже. Переход выглядел как обычное окно. Зеркальную поверхность заволокло туманом, а когда он рассеялся, ни старика, ни даже стекла не было. С этой стороны наша гостиная, а с той – какой-то рабочий кабинет.
– Пошли? – спросил дядя, улыбнувшись. И, слегка наклонившись, шагнул на ту сторону.
Как-то это не круто. Если бы не портал в другой мир, который выглядел почти так же, то я точно повосхищался бы, а так…
Кабинет оказался комнатой в современном двухэтажном доме, который располагался в богатом районе Сеула. Приличного размера двор утопал в зелени, а в гараже стояли две машины черного цвета. Тогда я не разбирался в марках, но по секрету скажу, что это были дорогие Порше. Дядя вообще имел к данной марке слабость, – у нас дома у него тоже Порше, но классом пониже, чтобы не смущать родителей моих предполагаемых друзей.
В корейском доме дяди тоже обитали зашики-вараши. Аж две штуки. Сестры-близняшки, на глаз постарше Коки. И более общительные. Вся внутренняя и внешняя защита была завязана на них, но как сказал дядя, зашики-вараши все-таки довольно мирные духи, не боевые, и такой вариант защиты не оптимален, но пока здесь никто не живет, сойдет и так. Кроме них, сильных духов тут не обитало, а всякой мелочевки было не меньше, чем у нас. Из достопримечательностей Сеула я в тот день посетил только какой-то там известный ресторан для богачей, который славится своей традиционной корейской кухней. А под вечер мы, вновь сделав всего один шаг, переместились домой в Японию. В целом, было прикольно.
На следующий день меня вновь не пустили в школу, однако в обед дядя сумел поднять мне настроение.
– Сегодня ты сможешь навестить своего учителя, – обрадовал он меня смещением графика.
– Здорово! – подбежал я к нему. В тот момент я находился в тренировочном зале и бездумно махал мечом, который мне подарил дядя Ичиро. – А когда?
– Иди в душ, переоденься и подходи в свою комнату.
Я даже ответить не потрудился, на полной скорости рванув в ванную. Ополоснувшись и переодевшись в детское кимоно, я все так же быстро помчался к себе, где меня уже ждал дядя.
– Уже можно? Вы отпускаете меня? Разрешаете обучаться у Учителя?
– Помедленней, малыш, – с улыбкой поднял руки дядя. – Да. Можно. Отпускаю. А вот с разрешением обучаться решу после разговора с этим твоим учителем.
– Что? – не понял я. – Но Учитель сказал, что только я могу перемещаться через портал. И язык того мира знаю только я – из-за ритуала. Вы даже переписываться не сможете.
– Вот видишь, не стоит бездумно верить первому встречному. Да, переместиться во плоти я не смогу, но твой дядя, Кен-чан – самый крутой крутяк в мире! Есть мало задач, которые мне не по плечу после необходимой подготовки. Я по-любому круче этого твоего учителя.
– Ну… – замялся я. С одной стороны – вряд ли, а с другой, если он действительно сможет сделать то, о чем говорит…
– Эй, – слегка толкнул он меня в плечо, – это было обидно. Не надо сомневаться в великом брате твоей великой мамы.
Шах и мат. В таком ключе я о ситуации как-то не думал. Ладно.
– Вы оба круты, дядя Ичиро, но мама круче.
– Ну это неоспоримо, – подтвердил он.
После этого меня поставили в какую-то пентаграмму и дали в руки непонятный прозрачный камень. Сам дядя встал в другую пентаграмму. Несколько слов на непонятном языке, какой-то туман появившийся из ниоткуда, и между камнем и дядей образовалась едва видимая белая нить.
– А вам не больно, дядя Ичиро? – спросил я когда все закончилось.
– Что? – не понял дядя.
– Ну… эта нитка вам прямо в грудь уходит. Это не больно?