Злата что-то буркнула себе под нос и сжала ладонь древнийки, удивляясь своему послушанию. Почти сразу послышалось шуршание, как от целлофана, Злате показалось даже, что увидела большие прозрачные крылья за спиной древнийки, и дно колодца стремительно рванулось навстречу. Все завертелось и закружилось, потом руки их расцепились, и Злата очутилась в мраморном саду. Древнийка исчезла.
Колобок и древнийка остались одни. Несколько секунд они смотрели вглубь колодца, в котором все еще вихрились светящие пылинки, несмотря на закрытый проход. Колобок очнулся первым.
— Альва, тебе не нужен колодец, чтобы попасть на верхний уровень. — сказал он и отнял руку с платком от лица. Выглядел он нормально — из носа больше не текло, глаза приобрели обычный цвет.
— Когда я одна, то колодец не нужен, но Оксана пока не посвященная.
— Альва, почему ты не сказала ей, что кто-то специально открыл колодец, чтобы закинуть ее на нижний уровень?
Древнийка нахмурилась.
— Незачем ей знать правду. Придет страх, а вместе с ним и слабость. Незнание бережет ее, делает неуязвимой.
— Ты уверена в этом?
— Летим домой, — ответила Старая Альва, взяла Колобка за руку и взмахнула крыльями.
Глава 35. Провал плана
Вещий Дисмарх снова безумствовал. В последнее время вспышки гнева случались у него все чаще. Слуги уже догадались, что дела у хозяина, похоже, шли не очень.
Все стеклянные вещи, включая новую вазу, которую снова достал «хорек», как называли между собой советника слуги, временно убрали из каминной комнаты, чтобы хозяин вновь не разбил. К счастью, кресла были изготовлены из крепкого дерева и сломаться не могли, а ножки столика и шкафа накрепко прикрутили к полу, словно они стояли не в замковой комнате, а в каюте на корабле.
Рапис похудел и почернел лицом, похоже, ему приходилось несладко. Последние новости не утешали. Хорошо разработанный план провалился, эта никчемная девчонка выпуталась из неприятностей. Это больше походило не на простое везение, а на то, что ей помогал могущественный покровитель.
На удивление, сегодня Вещий Дисмарх свирепствовал недолго: несколько раз рыкнул и дважды швырнул кочергу на пол.
После того, как кочерга затихла, зазвенел колокольчик — хозяин призывал советника. Рапис ждал и боялся этого зова. Он догадывался, какие вопросы задаст хозяин — такие, на которые Рапис не приготовил ответов. Почти неслышно он открыл дверь и не дыша вошел в каминную комнату.
Вещий Дисмарх сидел на любимом кресле и смотрел на камин. Огонь погас, лишь тлели остатки углей. Хозяин не повернулся на шорох шагов, не посмотрел, кто вошел.
— Скажи мне, Рапис, что случилось? Почему никому неизвестная девчонка мешает мне жить? — спросил он.
Рапис еле слышно вздохнул.
— Молчишь? — продолжил Вещий Дисмарх. — Вот и я не знаю, почему ей так везет. Сегодня ночью ее должны были поймать дикие кочевники и доставить в мои подвалы; но она улизнула и снова вернулась в школу. С таким везением она распечатает свои способности и узнает, кто она. А знаешь, что самое интересное? Мы сами впустили ее в наш мир, когда отправили к людям Атропу с Леем.
Рапис слушал хозяина и не верил своим ушам — было похоже на то, что того охватило отчаяние.
— Хозяин, — неуверенно произнес он, не зная, что сказать.
— Молчи, — отозвался он, — ты ничем не поможешь. Я сам должен подумать. Но не сейчас, потом. Всемогущий Владыка знает, как я устал! Иди, оставь меня.
Рука Вещего Дисмарха безвольно повисла, словно у него совсем не осталось сил. Рапис удивился — никогда он не видел хозяина в таком подавленном состоянии.
— Может, прислать вам девушку?
— Ты думаешь, у меня сейчас есть настроение заниматься с нею? — вяло усмехнулся Вещий Дисмарх и добавил. — Возможно, я не отказался бы от Аннеты, но ты забрал ее от меня и отправил в школу.
— Я хотел предложить девушку не для утех, а певунью, — выкрутился Рапис. — Хорошая музыка и песня вернут вам силы.
Вещий Дисмарх помолчал, словно обдумывая предложение.
— Пожалуй, ты прав. Налей мне любимого вина и пришли певунью и танцовщицу. И ту, и другую выбери по своему вкусу.
Рапис достал бутылку вина, налил в бокал и подал хозяину.
Пока хозяин пил, Рапис обдумывал, кто лучше других снимет с хозяина усталость. Он решил прислать новую танцовщицу, которую специально приберегал для подобного случая. Хозяин еще не видел ее. Советник думал, что гибкие руки девушки, тонкая талия и круглые бедра сделают свое дело.
Первый раз Рапис увидел ее в городском трактире, куда зашел пообедать. Она танцевала огненный танец. Ее руки настолько точно копировали пляшущие языки пламени, что Рапис даже затаил дыхание. Он всегда спокойно относился к танцам, но в этот раз у него внутри что-то екнуло. После танца он прошел к ней в каморку и предложил в три раза больше, чем она получала в трактире, плюс полное содержание. Он удивился, когда понял, что с трудом выдерживает взгляд ее вишневых глаз. И он обрадовался и одновременно огорчился, когда девушка согласилась.
Рапис низко поклонился, хотя Вещий Дисмарх не смотрел на него, и выскользнул за дверь.
Глава 36. Как отличить ведьму от неведьмы
Злата не выспалась после ночного путешествия. Она жмурилась, пытаясь держать глаза открытыми, но они плохо слушались. Она шла умываться, шатаясь, как пьяная. Завтрак она пропустила, и Аннета принесла ей в комнату стакан с соком и булочку. Злата отвернулась от булочки, а сок выпила.
— Что-то мне не очень хорошо. — сказала она.
Аннета не стала уточнять, как нехорошо. Видимо, ее устроило объяснение, или она сделала вид, что устроило:
— На уроки пойдешь, или к магистру Аронии?
Злата сморщилась, словно раскусила клюкву:
— Лучше на уроки, чем глотать горькие порошки или отвары трав. Арония, конечно, добрая, но лучше не попадать в ее руки.
Злата вспомнила, как Арония лечила ее от уныния и депрессии, когда она только что попала в школу эльфов. Арония пичкала ее снадобьями весь день и всю ночь, Злата не успевала открывать рот для новой порции лекарств и проглатывать. После такого лечения депрессия быстро улетучилась, а Злата решила, что лучше не сказываться больной и не появляться в медицинской комнате.
***
Первый урок проводил Нум. Злата не любила ходить на его занятия. Ее раздражал его лысый блестящий череп; отутюженный, без единой складки и пылинки черный балахон, но больше всего не нравился его взгляд. Нум смотрел на Злату так, словно ожидал чего-то плохого, или, наоборот, сам замышлял плохое. Злате все время казалось, что он относился к ней предвзято. Скажи Злата маме у себя дома, что на уроках к ней придирался учитель, и та сразу же понеслась бы в школу разбираться. В Альвии жаловаться было некому, наоборот, магистры жаловались, что она плохо учится.
Злата оторвалась от мыслей и сфокусировалась на магистре.
Нум объяснял важную тему.
— Вы должны научиться определять, ведьма перед вами, или нет. — говорил он. — Это нужно для вашей защиты, если вдруг ведьма задумала сделать что-нибудь недоброе. Иногда после встречи с ведьмой альвийцы долго болеют, могут даже умереть.
От его размеренных ритмичных шагов Злату потянуло в сон. Она подперла подбородок рукой и прикрыла глаза. Она почти задремала, когда возле ее стола послышались шаги. Злата старательно распахнула глаза, делая вид, что внимательно слушает.
Нум остановился рядом; внимательно осмотрел ее, скривил губы и пошел дальше. Звуки его шагов слышались все тише, и так же глуше звучал его голос.
Злата вновь закрыла глаза и задремала.
Ей снился срезанный город, такой же тихий и пустынный, каким она его видела. Он казался красным в скользящих лучах вечернего солнца.
Медленно Злата обходила дома, удивляясь, кто и зачем их так изуродовал.
Откуда-то сверху дыхнул ветер, и в тот же миг до Златы донеслось громкое ржание. Она подняла глаза и увидела огромного рыжего коня. Он парил метрах в трех над землей. Шумно хлопали перепончатые крылья, глаза горели странным огнем, на оскаленной морде желтели крупные зубы. Конь бил в воздухе ногами, целясь попасть в голову. Она зачерпнула ладонями песок, лежащий под ногами, и со всей силы швырнула ему в морду. Конь отскочил, фыркая и шипя, морда превратилась в змеиную голову, на месте шерсти выросла чешуя. Копыта сменились чешуйчатыми лапами с длинными когтями, шею и голову покрыли острые шипы. Не конь летал перед Златой, а злобный дракон. Он ощерил зубастую пасть и почему-то заговорил голосом Нума: