Минут двадцать ничего не происходило. От сидения на корточках у Златы затекли ноги. Она привстала, желая размяться, и тотчас же в стороне хрустнула веточка и мелькнула тень. «Садись!» — руки Аннеты потянули Злату вниз.
Кто-то осторожно подбирался к открытому окну. Прошуршала юбка, и в пятне огня показалась сгорбленная фигура. Пламя всколыхнулось и высветило узкое, как у хорька, женское лицо. Медленно женщина подошла к окну, прислонилась к стене дома и заглянула внутрь. Резко отпрянула, отдернула руку и затрясла ею. Замерла и огляделась, прислушиваясь. Не заметив ничего подозрительного, отступила от окна. Охнула и пошла прочь, прихрамывая. Походка у нее была такая, словно ступала босыми ногами по битому стеклу. Через несколько минут она скрылась.
Только тогда заговорщицы выбрались из зарослей. «Видали? — возбужденно зашептала Цикута. — Это Кларисса. Мне ее мама показывала. Теперь вы тоже знаете, какая она».
***
На экзамене Злата шла последней. Она уже знала, что никому из группы ведьма не попалась. «Наверное, сегодня ее здесь нет», — шепнула Цикута. Злате очень хотелось бы верить ее словам. Она боялась, что не поймет — ведьма перед ней, или нет.
Первым, кого она увидела, зайдя в экзаменационную комнату, был магистр Нум. Лысина на его голове зловеще блестела, составляя резкий контраст с темными глазами.
За отдельным столом сидела женщина, закутанная в объемный синий платок. Ее лица не было видно, лишь белели руки на столе. Судя по гладкой коже, молодая. Напротив женщины стоял пустой стул. Нум кивнул головой, мол, садись напротив гостьи. Злата осторожно отодвинула стул.
Женщина откинула платок и взглянула на нее. Альвийка и правда оказалась молодой. Лицо без морщин, глаза молодо блестели. Злата попыталась определить — ведьма это, или нет. Все указывало на то, что нет. Она уже хотела огласить свой вывод, но почувствовала, как что-то изменилось. Так бывает, когда в жаркий день неожиданно подует пронзительный ветер, все небо облепят чернильные тучи, и резко похолодает.
Круглое лицо альвийки заострилось, серые глаза вдруг засветились красноватым светом и уставились на нее, не мигая. Злата явственно видела, как они проваливались в глазницах, засасывая ее куда-то вглубь себя, как воронка.
Темные зрачки все расширялись, не давая возможности отвернуться. Злату затошнило, голова закружилась.
— Мне нужно выйти, — с трудом выдавила она, понимая, что провалила экзамен.
Нум согласно кивнул.
Шатаясь, Злата выбралась из комнаты и чуть не ползком добралась до туалета. Она отказалась от помощи Аннеты, и та тихо шла за ней.
В голове у Златы шумело, в глазах метались резкие тени. Мучила нестерпимая зубная боль. Такая боль, словно кости вынимали наружу. Злата подобралась к умывальнику, отмечая нестерпимое сияние крана, зачерпнула холодной воды и умылась. В кожу лица словно воткнулись тысячи маленьких иголок. Она набрала в рот воды, и зубы заломило от холода. Она дождалась, когда вода немного согреется и прополоскала рот.
— Облей водой руки до локтей, — сочувственно посоветовала Аннета.
Злата не стала спорить, подставляя под воду то одну, то другую руку.
Через несколько минут она почувствовала, что темнота проходит, а в голове проясняется. Предметы перестали расплываться. «Кларисса отомстила мне. Вот она какая. Страшная». Злата ни за что на свете не желала бы встретиться с ней снова.
Глава 37. Второй сон
Крохотная, похожая на клетушку комната вмещала в себя лишь крашенный самодельный столик и несколько грубо сколоченных стульев. Низкий потолок нависал почти над головой. Злата сидела на одном из стульев и напряженно разглядывала дверь. Она знала, что за дверью тянулась пестрая вереница из женщин и детей. Многие из них были бедно одеты; дети выглядели больными. Злата знала, что они были обречены, что ни один врач не мог вылечить этих детей. Последней их надеждой была она, Злата, это к ней они хотели попасть, к ней стояли в очереди дни и ночи. Счастливчики опирались на стену, остальные сидели либо на корточках, либо на земле.
Злата откинула со лба взмокшие волосы. Она лечила этих детей. Будь ее воля, она помогла бы всем разом, но, к сожалению, ее возможности не были безграничными.
Скрипнула дверь, в дом ворвался ветер. Дохнул на лицо, взъерошил челку. Пробежал по комнате, кружа влетевший высушенный листок, и стих. Вслед за ним в проеме показалась рыжеволосая женщина. Она застенчиво улыбнулась:
— Можно?
Из-за ее спины робко выглядывала девочка лет десяти в сарафане с розовыми зайчиками.
Злата не ответила. Она уловила детские импульсы, которые залетели вместе с ветром в открытую дверь. Они несли с собой разные цвета: синие, красные, коричневые. Один из них, темно-серый, почти черный, напугал Злату. Этот импульс кричал о том, что ребенок смертельно болен.
— Подождите, — сказала Злата рыжеволосой женщине, — пусть войдет женщина с мальчиком, которые стояли за вами.
— Но сейчас наша очередь, — заволновалась рыжеволосая.
— Я знаю, и я обязательно приму вас, — ласково ответила Злата. — Вы с дочкой успеете, а этот мальчик может опоздать.
Женщина с девочкой отступили. Злата услышала, как она нехотя сообщила:
— Идите, вас приглашают.
Злата не стала ждать, когда приглашенные зайдут в комнату. Она вскочила, и стул опрокинулся, возмущенно прогрохотав. Не обращая внимание на его жалобы, Злата выбежала из домика и бросилась к женщине с измученным, со скорбными складками лицом. Смертельная усталость и тоска читались в ее глазах. Она держала на руках пятилетнего мальчика.
Мальчик тяжело дышал. Что-то сипело и хрипело у него в груди, он пытался глубоко вдохнуть и не мог.
Злата почувствовала, как поднимается внутри нее жаркая волна, как жар переливается от головы к сердцу, а от него течет к пальцам. Почувствовала, как теплеют кончики пальцев и как появляется в них пульсация.
Она рухнула на колени возле молодой, с такими старыми глазами, матери; воздела над ребенком руки и мысленно послала к нему поток живительной энергии. Мальчик вздрогнул и затих. Затем глубоко вдохнул раз, другой, и посмотрел на нее. Серые глаза не были глазами ребенка, слишком много они настрадались.
Внезапно все растаяло, и Злата поняла, что это сон. Странно, но подушечки пальцев покалывало также, как после сна про Алешу на автобусном перроне.
Она не понимала, почему ей снятся подобные сны? И почему так странно реагируют ее руки? Почему во сне ей хочется лечить? Злата никогда не желала быть врачом, тем более детским; она всегда мечтала работать бухгалтером.
Глава 38. Виды эльфов
Скажи кому-нибудь в мире людей, что Злата может стать эльфом и научиться всяким эльфийским премудростям, ее сразу же засмеяли бы. Одно дело — подражать эльфу из какого-нибудь фэнтезийного фильма, но совсем другое — наяву учиться в эльфийской школе.
Что Злата знала об эльфах? Вымышленные персонажи из фольклора и мифологии германских народов, волшебный народ. Жили в лесах и делали добро. Пожалуй, впервые Злата услышала об эльфах из сказки Андерсена про Дюймовочку. Позже еще раз встретилась с ними в фэнтезийных романах Толкиена. Что такого нового мог поведать магистр?
Лей рассказывал о прошлом эльфов. Магистр непрерывно ходил от стены к окну и обратно, живо жестикулировал, показывая в лицах и действиях. Он словно играл роль на сцене. Он так увлекся и спешил, что проглатывал некоторые слова, делая рассказ не совсем понятным. И все же Злата уловила основную мысль. Оказалось, что раньше эльфов было очень много, почти столько же, как людей, и они были тесно связаны с людьми. Они дружили между собой семьями.
Каждый эльф обладал каким-либо умением. Один лечил жителей страны, другой избавлял от болезней деревья и животных. Эльфы помогали людям охотиться, ловить рыбу, выращивать плоды и ягоды. Учили обращаться с металлами, вкладывали в головы новые знания. Но постепенно отношения разладились. Люди — такие существа, что даже если они живут в достатке, им хочется иметь еще больше. Они все чаще затевали войны и втягивали в них эльфов, желая, чтобы с помощью своих умений те помогали выигрывать сражения. Это не понравилось эльфам. Эльфы — мирный народ, но в противостояниях приходилось занимать одну из воюющих сторон. Эльфы воспротивились. Два мира — человеческий и эльфийский разделились. Эльфы запечатали вход в свой мир, и встречи с ними стали невозможными. Раз в двенадцать лет открывался портал, и люди могли попасть в Альвию, если знали, где он находился, а эльфы, по своему желанию — к людям. Можно было воспользоваться порталом и с помощью могущественного волшебства.