Сцена 4. Чужое отражение. Польша Краков1991
-Ты позавтракал? - Йозеф кивнул сам себе, и, осушив стакан с молоком, перевернул страницу.
- Снова читаешь эту дрянь. – Безупречно одетая женщина появилась на пороге кухни, попутно застегивая сережку. – Оторвись хоть на секунду, – никакой реакции. – Йозеф, Я прошу тебя, просто подними голову и оцени мое новое платье. – Мальчик одобрительно кивнул, после чего снова погрузился в чтение комиксов. – Ты неисправим, значит, я правильно поняла – тебе понравилось?
- Ты всегда хорошо выглядишь и сама это знаешь. Зачем тебе мое мнение?
- Ну и дурачок же ты у меня, - мама потрепала его взъерошенную макушку. – Потому что в нашей семье ты - единственный мужчина.
- А Тадеуш, как же?
- Он не считается, - заметила мама, скрестив руки на груди, и бросила провокационный взгляд на мужчину, проскользнувшему к буфету.
- Это по какой причине меня отказываются считать? – Бросил он, открывая пакет с печеньем.
- Ну, во-первых, ты регулярно делаешь себе маникюр, посещаешь парикмахера два раза в месяц, а я только один, к тому же ты не собираешься на мне жениться, поэтому, ты еще не член семьи. – Грациозной походкой леопарда, Тадеуш подскочил к маме Йозефа, и, подхватив смешливый тон, обвил двумя руками ее тонкую талию, что-то прошептал в ответ потеревшись кончиком носа о ее припудренную щеку…Йозеф раздраженно захлопнул книгу, выскочил из кухни, едва не опрокинув стул.
- Йозеф, ты оставил свой бутерброд! – Он даже не обернулся и буквально запрыгнул в машину, оставив маму в полной растерянности. Не прошло и минуты, как в машине, устроившись в кресле водителя, вслед за Йозефом оказался его отчим (почти отчим, если не считать незначительной мелочи – отсутствие штампа в паспорте)
- Ну, ладно, Йозеф, долго это еще будет продолжаться? – Плотно сжав губы, мальчик неотрывно смотрел в зеркало заднего вида. Не получив ответа, Тадеуш повернул голову, оглядел упрямую фигуру мальчишки, усмехнулся и резко откинул рычаг на себя.
- Видишь ли, вышло так, что мы с твоей мамой действительно хорошо ладим, ну, ты понимаешь, что я имею в виду. Я знаю, что быть хорошим мужем не значит быть хорошим отцом, да ведь я и не навязываюсь…
- Тебе это не удастся – мой отец жив.
- Ну, разумеется, я не претендую на его место, - какое-то время оба слушали тишину, если не считать ровного тарахтения двигателя, продолжая следить за дорогой.
- Я считаю тебя славным, то есть, нормальным, в смысле реальным… парнем. – Йозеф перевел недоверчивый взгляд на отчима, обратив внимание на его наигранный тон, однако это вызвало у него улыбку, - Ну, что если нам сгонять на аттракционы как-нибудь в воскресенье…?
- В воскресенье ко мне приедет отец.
- Ну, что ж, тогда в пятницу, ну или в четверг. – Мальчик растерянно пожал плечами.
- Ладно. – Бросил он неожиданно для себя.
- Ну и отлично, значит договорились. – Тадеуш резко свернул на обочину. Обоих пассажиров слегка тряхнуло, Йозеф вцепился в подлокотники, стекло правой передней дверцы чуть дрогнуло, яркий прямой свет, сменился, тенью листвы, на мгновение Йозефу показалось, что в отражении мелькнуло что-то еще, похожее на человеческое…лицо.
- А по прямой ехать нельзя было? – бросил Йозеф раздраженно, потирая влажными ладонями худые колени.
- Нет, не сегодня, в центре дороги ремонтируют, проезжая часть перекрыта. Всем приходиться двигать в объезд, ты разве не заметил, сколько машин впереди?
- Заметил, - буркнул Йозеф. – Так я и в школу опоздаю.
- Ну, ремонт центральной дороги дело серьезное, не ты один опоздаешь. – Йозеф перевел взгляд на Тадеуша, который продолжал, как ни в чем не бывало крутить руль. Они снова встретились взглядом в зеркале заднего вида, - Тадеуш весело подмигнул, затем снова перевел взгляд на дорогу и вот тут Йозеф обратил внимание – в зеркале он увидел еще чье-то отражение, девушка – подбородок поднят, волосы красиво обрамляют лицо и внимательный, пронзающий насквозь взгляд. Йозеф замер, не в силах ни говорить, ни двигаться. Девушка сидела на заднем сидении, вдруг откуда-то пробились прямые солнечные лучи и осветили зеркало невыносимо ярким белесым светом. Собрав волю в кулак, Йозеф развернулся – никого на заднем сидении. Что это за наваждение?
Сцена 5. Джазовый клуб. Краков. Май 1978.
Девушка едет по Бернардинской, сворачивает, мимо промелькнуло еще несколько кварталов – и вот она на месте. Такси паркуется возле вытянутого кирпичного здания, девушка расплачивается, спускается в подвал по витиеватой лестнице, в такт нарастающим звукам гитары. Девушку зовут Наталия Кинга, ей вот-вот исполнится 17, а еще она с нетерпением ждет выпускного бала и долгожданного прощания со школой. Кто-то из одноклассников вызывает у нее восхищение, кто-то безразличие, кто-то презрение. Амриша Лински, пожалуй, единственная, кто вызывает у нее некий пугливый интерес и тот появился после ее смерти. Амриша – странная, боязливая, о которой никто ничего не знал, в свои неполные 17 вдруг попадает в больницу с диагнозом… «беременность», в этот же день рожает мертвого ребенка, затем умирает сама. Эта история, сродни фильму ужасов – притягивает и пугает одновременно.