Проводница раздавала чай, когда поезд, только что покинувший железнодорожный вокзал города Тверь, резко остановился. В коридоре послышался звон бьющихся стаканов и проклятия, а бородатый попутчик, не выпуская книги из рук, спикировал на пол. Проснувшаяся от резкой остановки поезда Ира встревожилась в предчувствии неладного. Не успели все опомнится, как раздался крик проводницы "О, Боже, нет!!!", после чего на поезд обрушился удар страшной силы. Где-то спереди послышался взрыв, за ним второй, третий... Взрывной волной вагон подкинуло как пустую спичечную коробку и сбросило с насыпи. Свет погас...
На месте крушения пассажирского поезда "Орел -- Санкт-Петербург" и грузового железнодорожного состава работали МЧС, парамедики, военные, милиция и люди в штатском, представляющие ФСБ или какое-то другое не менее авторитетное ведомство. Молодая репортерша "Первого канала" вела репортаж с места события в прямом эфире:
- Мы находимся в десяти километрах от города Тверь, где пол часа назад пассажирский поезд "Орел -- Санкт-Петербург" столкнулся с грузовым железнодорожным составом. Согласно официальному заявлению военных, которым принадлежал груз, состав перевозил авиационный керосин, но есть неофициальная и еще неподтвержденная информация, что это не керосин, а де... - тут к репортерше подошли два человека в штатском, грубо отобрали микрофон, после чего без всяких объяснений взяли её под руки, и оттащили от телекамеры, объектив которой закрыла чья-то ладонь.
Тем временем спасательная операция продолжалась. Вместе с парамедиками и МЧСниками по опрокинутым, и деформированным вагонам ходил человек лет сорока в штатском с четками в руках. Он находил людей среди уламков пассажирских вагонов и безошибочно указывал, кто из пассажиров уже умер, а кто - еще жив. Так как он был из ФСБ или другой тайной конторы, никто из спасателей не знал его настоящего имени и все звали его Господин Виктор.
- Господин Виктор, там седьмой вагон почти уцелел, не могли бы вы взглянуть? - спросил подошедший к поисковой группе МЧСник. Виктор закрыл глаза, и перебирая четки, простоял так секунд десять, после чего ответил:
- Хорошо, пошли. Ребята, в этих обломках живых нет - всех в мешки.
Не доверять чутью Виктора, на счету которого был не один десяток таких операций, не было смысла. Многие спасатели работали с ним и раньше, видели, какие чудеса делает этот экстрасенс, поэтому без всяких полагающихся медицинской инструкцией проверок начали паковать окровавленные и уже остывшие тела в черные целлофановые мешки, предварительно поискав документы, подтверждающие личность.
Седьмой вагон лежал на боку в десяти метрах от насыпи. Огонь в коридоре уже потушили, а на купейные отсеки он распространиться не успел, поэтому нужно было тщательно обследовать каждый. Взобравшись при помощи спасателей на вагон, а через тамбур - вовнутрь коридора, Виктор начал работать. Сканировать бездыханный полуобгоревший труп проводницы, находящийся в коридоре он не стал - и так видно, что острый железный предмет, вошедший в левый глаз, и вышедший в затылке, с жизнью несовместим. А вот в первом купе есть выживший.
- Откройте это купе, - скомандовал Виктор. МЧСники стали выполнять, но рукам отдвижная дверь не поддавалась, и только при помощи лома удалось её открыть. Перед взором спасателей открылась трагическая картина: разбитое окно, на сложенном столике возле него лежит мужчина, весь в крови, под огромным сундуком прижата пожилая женщина, а в противоположном углу, свернувшись калачиком, лежит девушка, на лице у которой лишь пара незначительных царапин.
- Мужчина еще жив, а этих двоих в мешки, - сухо приказал Виктор.
Женщина-парамедик, помогавшая доставать пассажиров, проверила у девушки пульс. Пульс не ощущался, но шея девушки была удивительно теплой.
- Господин Виктор, мне кажется - вы ошибаетесь! Она жива...
Виктор обернулся, подошел к девушке, которую осторожно держали на руках спасатели, и положил руку ей на живот, после чего ответил:
- Она мертва, ребенок внутри нее тоже. Креститься нужно, когда кажется!
- Ведьмак! - тихо огрызнулась женщина, когда экстрасенс отошел подальше.
Парамедики упаковали тело Иры в мешок, после чего спасательная операция продолжилась.
Тверской городской морг был до отказа наполнен трупами, и вечно пьяный патологоанатом Афанасьев с практикантом Филатовым не знали, за который браться в первую очередь. Где-то к полуночи привезли еще партию погибших, которые нужно было еще по холодильникам разложить. Взяв последний мешок на руки (трупы перевозили на каталке, но в УАЗе "буханке" их транспортировали штабелями), Филатов почувствовал, что он весьма легкий, и вроде как теплый. Практикант обратился к Афанасьеву.
- Дядь Миша, здесь, что, ребенок?
- С чего ты взял?
- Мешок какой-то легкий...
- Сейчас глянем, - Афанасьев отстегнул "молнию" на мешке, и их взору открылось румяное лицо красивой девушки.
- Нет, не ребенок. Смирнова Ирина Николаевна. Москвичка, двадцать пять лет, - прочитал на картонной бирке дядя Миша. - Вот с такого "клиента" приятно начинать. Ты вот что, Валера, переложи-ка её на стол, приготовь инструменты, и все остальное - ну ты понял, а я пока пойду приму "успокоительное".
"Пить пошел",- подумал практикант, толкая тележку с телом. Афанасьев был, вообще-то неплохим человеком, но когда выпивал лишнего, такие заключения составлял, что просто волосы вставали дыбом. Вот на прошлом месяце вопиющий случай произошел - пьяная дочь олигарха погибла в ДТП за рулем собственного "бентли", живого места на трупе не было, поломанные кости наружу торчали, а дядя Миша составил заключение, в котором черным по белому написал: причина смерти - менингит. Теперь вся надежда начальства заключалась в практиканте Филатове, который, не взирая на "не хочу", должен стать приемником Афанасьева.
Переложив и раздев труп, Филатов доставал из стерилизатора пинцетом инструменты, которые перелаживал на столик, когда услышал шорох за спиной. Шуршать, кроме дяди Миши, не мог никто, но тот был в ординаторской на свидании с водкой, так что херня получается... Медленно развернувшись, Валера увидел, что раздетый и приготовленный им к вскрытию "труп" сидит на столе и смотрит на него во все глаза. Упала на кафельный пол железная ванночка. Прибежавший на грохот Афанасьев впервые в жизни протрезвел. У Иры наконец-то прошел ступор, и она, сообразив, где находится, заорала не своим голосом:
- А-а-а!!!
Филатов, который, наконец-то, понял, что к чему, накинул на голое тело девушки простыню. Афанасьев, заикаясь, пытался что-то произнести:
- К-как, т-такое мо-может произойти? - и упал на колени, крестясь и бубня "Отче Наш - Иже Еси На Небеси". За всю его двадцатипятилетнюю практику трупы действительно оживали впервые.
- Водитель "труповоза" говорил, что на месте аварии работает Виктор, может он ошибся... - начал было Филатов, но видя, что бьющий поклоны дядя Миша успокоится не скоро, достал МПК и вызвал "скорую". Через час Ира уже лежала на кушетке в палате интенсивной терапии второй городской больницы. Наутро ей предстояла встреча с психологом, но она уже знала, что ни её здоровью, ни здоровью её ребенка ничего не угрожает.
Игорь ждал возле кабинета Резидента уже пять минут, а его никто не приглашал. Дверь кабинета была заперта. Когда терпение Смирнова, казалось вот-вот иссякнет, по коридору послышались торопливые шаги, и Резидент Нельсон в сопровождении Мастера Вульке подошли к двери.
- Резидент, штурмовик Смирнов по вашему приказанию прибыл! - доложил Игорь. Приняв рапорт, Резидент приказал:
- Вольно, Смирнов! - и уже неофициальным тоном продолжил: - Заходи в кабинет, у меня есть для тебя две новости: хорошая и еще лучше.
Вошли в кабинет. Только Игорь закрыл за собою дверь, как Резидент опять перешел на официальный тон:
- Именем Ордена Единства за выдающиеся успехи и проявленные во время учений изобретательность и героизм, а также за былые заслуги, командование Ордена Единства приказывает присвоить состоящему в штурмовом отряде "Ястреб" наемнику Игорю Смирнову звание унтера!