- Ну, расскажите же мне еще что-нибудь, - обольстительно шепнула Рейчел. - Расскажите про особенности сценического искусства в Мешке. - Она слегка вздохнула (то есть настолько слегка, насколько это возможно для молодой женщины восьми футов роста) и добавила грустно: - Наверное, все вы тамошние актеры - звезды вроде тех, которые сияют сейчас над нами!
- Ну, что вы, принцесса, - ответил я (моя левая рука принялась чуть-чуть поглаживать ее обнаженное плечо, а правая возобновила свои странствования на цыпочках). - Наше положение более сходно с положением актеров шекспировских времен - или позднее, в пуританской Северной Европе и Америке до наступления двадцатого века с его обожествлением скоморохов всех жанров. Наше положение ничуть не лучше положения бродячих трупп - и даже хуже, потому/ что из-за вакуума снаружи нам некуда отправиться бродить, когда дела особенно плохи. Наши сограждане-мешковцы никаким почетом нас не окружают, а ученые, инженеры и техники Циркумлуны время от времени обрушивают на нас поношения и угрозы. Но ведь хлеб наш насущный зависит от того, будут ли они и дальше покупать балеты на наши спектакли. В этом смысле мы напоминаем актеров эпохи Ренессанса, зависевших от покровительства того или иного знатного патрона. Наш патрон - это филистерское общество Циркумлуны. Либо мы угождаем ему, либо умираем с голоду - и первое столь же трудно, сколь второе легко.
- Ренессанс! Именно то слово, которое я искала, чтобы охарактеризовать вас! - перебила Рейчел. - Вы удивительно похожи на одного из этих высоких, худых, мрачных испанских грандов. Несравненных дуэлянтов, что носят огромные плащи и шляпы с черными перьями. Вы случайно не умеете драться на шпагах и пистолетах?
- Среди моих скромных талантов я в первую очередь числю эти, - ответил я, поборов соблазн поразить ее, наглядно продемонстрировав мое умение. Это прервало бы наш путь к нежным ласкам, и я смирил тщеславие.
- Ну, конечно, вы же актер! - сказала она. - Однако вы говорили про длинноволосых, для кого ставите свои спектакли.
- Ах да, про ученых! Видите ли, принцесса, сто с лишним лет они в эстетическом смысле были - и остаются - пуританами. Им крайне необходим катарсис, который они обретают благодаря нашим спектаклям - от самой высокой трагедии до самой низкой комедии. Но среди них всегда находятся такие, чьи бурные, еще не обретшие катарсиса желания маскируются под высокую научную совесть, и они требуют обуздать нас или вообще изгнать. Они обвиняют нас в страшнейшей сексуальной распущенности, воровстве, политической и социальной безответственности, развращении молодежи и личной неопрятности - в том, например, что мы не стерилизуем наши ночные отходы, прежде чем вернуть их в экологический цикл, - короче говоря, во всем, в чем только ни обвиняли актеров с тех пор, как Эго, Первый Пещерный Экстроверт, не сплясал перед вечерним костром для честной публики.
- Извините, капитан, но ваша левая ручная экзокость врезается мне в шею, - перебила Рейчел-Вейчел. - Да, так гораздо лучше. Скажите, вы относите меня к молодежи? То есть в Смысле развращения? Нет-нет, продолжайте… и рассказывать тоже.
- В настоящий момент наибольшим влиянием на циркумлунцев пользуется пуританская фракция, включающая несколько больший процент носителей русского наследия, чем лиц американо-западноевропейского происхождения. В связи с отменой Интердикта они требуют, чтобы не только нас, актеров, но и всех мешковцев, которые не заняты частично выполнением технической работы для длинноволосых, депортировали на Землю. Подавляющее большинство циркумлунцев этого не хочет - ведь мы для них почти единственный источник развлечения и выпускания паров, - но, будучи до последнего мужчины (и женщины!) респектабельными технократами, они не решаются возражать вслух весьма голосистому суперпуританскому меньшинству. Естественно, нам остается лишь один выход: откупиться от властей предержащих циркумлунной валютой - то есть пополнением фондов для приобретения у Терры отсутствующих на луне элементов и материалов. И я приехал на Землю, Рейчел-Вейчел, чтобы приобрести валюту, которая оградит от депортации всех мешковцев и, в частности, персонал и реквизит Сферического театра Ла Круса.
Я почувствовал, как она взволнованно задрожала под моими пальцами.
- Вы будете гастролировать здесь, чтобы собрать необходимые суммы?.. Нет, не переставайте: вам же надо поддерживать репутацию страшнейшей сексуальной распущенности, а мне - поступать наперекор папочке. Но если так, то почему бы вам не начать гастроли в Далласском Малом театре в "Смерть берет отпуск" в заглавной роли? Я сумею это провернуть, а денег у папочки сверх головы.
- Увы, принцесса, врачи заверили меня, что даже в экзоскелете и часто подолгу отдыхая, я могу пробыть на Терре, не претерпев необратимых физиологических повреждений, одну неделю, с натяжкой две, но уже рискуя. Они подчеркивали, что мне особенно противопоказано… - Я оборвал фразу вместе с мыслью, которая ее подсказала. Среди видов деятельности, особенно мне противопоказанных по утверждению врачей, была и та, которой я занимался в эту минуту, и мне не хотелось внезапно усомниться в том, что мои психосоматические нужды мне известны лучше, чем врачам. Во всяком случае, не сейчас, когда я уже нахожусь на борту первобытнейшей из ракет, и отсчет времени начат. А потому я удовольствовался тем, что сказал: