— Оксфорд такая дыра. — Приподняв свои хрупкие плечи, Кейтлин обвела взглядом зал.
— Мои родители недавно переехали сюда из Лондона. Мне не терпится вернуться назад. Здесь я будто похоронен заживо.
— А я раньше жила в Болотном крае. Глушь несусветная.
— Боже, — протянул Мартин. — И что ты там делала?
— Каталась верхом на лошади. А выходные мы с отцом часто проводили в Лондоне.
— А мне нравилось в Болотном крае, — неожиданно заявила Мелисса.
Кейтлин с Мартином обратили на нее удивленные взгляды. «Смотрят так, будто стол заговорил», — подумала Мелисса.
— Нравился наш Длинный дом. И я скучаю по тете Саре, и по качелям, и по нашей комнате. Тебе ведь там тоже нравилось, Кейт. А помнишь, какую беседку мы сделали в саду — с вьюнками, снежноцветом… — Густо покраснев, она внезапно умолкла, сообразив, что ни Кейтлин, ни Мартин не слушают ее.
Мартин сунул руку в карман, достал горсть мелочи.
— Пойду куплю спички. Страсть как хочется курить.
— Мелисса купит, правда, Мелисса? — сказала Кейтлин и улыбнулась. Снисходительно, заговорщицки. Такая же улыбка заиграла на губах у Мартина.
У Мелиссы зародилось подозрение, о котором она даже боялась подумать. Она взяла деньги, встала и пошла к стойке бара. Попросив у бармена спички, она услышала за спиной переливчатый смех. Это они смеются над ней? Она вдруг устыдилась своих косичек, своей плоской груди. Бармен положил на прилавок спички, и Мелисса, услышав голос Мартина, отступила на два шага, напрягая слух.
— Ой, они так утомительны… эти малышки в детских платьицах… проходу не дают…
Голос Кейтлин ему отвечал:
— Она тебя обожает. Тебе это не льстит? — Снова смех.
Монеты выскользнули из ладони Мелиссы и покатились по прилавку. Значит, он знает. Кейтлин сказала Мартину, что она, Мелисса, влюбилась в него. Она была потрясена. Кейтлин предала ее, Мартину известен ее секрет — какое унижение! Боже, как обидно, как больно! Мелисса растерялась, с минуту стояла неподвижно. Может, убежать из кафе? Но у нее его деньги, его спички. Она вернулась к столику, села на свое место.
— Слава богу, всего год осталось учиться, — говорил Мартин, обращаясь к Кейтлин. — Потом либо Оксфорд, либо Кембридж. Но хоть в выходные я буду предоставлен самому себе.
— А я брошу школу при первом удобном случае. — Кейтлин тряхнула темными кудрями. — Предполагалось, что я буду представлена ко двору, но кому это теперь нужно, правда? Я стану актрисой, или манекенщицей, или еще кем-нибудь.
Кейтлин флиртовала с Мартином Деверу — откидывала назад волосы, улыбалась ему, строила глазки, кокетливо хлопая накрашенными ресницами. И Мартин смотрел на нее как завороженный.
— Из тебя выйдет потрясающая манекенщица, Кейтлин. Я так и вижу тебя на подиуме.
Кейтлин самодовольно улыбнулась. Мартин Деверу глянул на часы.
— Сегодня в парке работают аттракционы. Можно повеселиться. Хочешь пойти?
— Не откажусь.
— Может, подруга заберет домой твой ранец? А то можно все вещи растерять, когда тебя крутит вверх тормашками на «чертовом колесе». Отнесешь, лапочка? Ради меня? — с улыбкой обратился Мартин к Мелиссе.
Его улыбка, за которую еще полчаса назад она готова была умереть, теперь не имела для нее никакой ценности.
Мелисса взяла ранец Кейтлин и свой собственный и пошла на автобусную остановку. Она заблудилась в лабиринте узких петляющих улиц, и ей пришлось двадцать минут ждать следующего автобуса. Но она не позволяла себе плакать, пока не села в автобус. Лишь устроившись на заднем сиденье, она прижалась лицом к окну и дала волю горьким слезам, беззвучно катившимся по ее щекам.
— Ну что ты все молчишь и молчишь? Слова из тебя не вытянешь, — сказала Кейтлин, стягивая чулки. — Ну да, он решил, что не понравился тебе.
Мелисса знала, что Кейтлин лжет. Они находились в своей комнате. Кейтлин вернулась домой в шесть часов; Тильде сказала, что играла в нетбол.
А Мелиссе хотелось одного: свернуться клубочком и заснуть, желательно вечным сном. Голова раскалывалась, и она подумала, что, возможно, заболела. Надеялась, что заболела — чем-нибудь серьезным, требующим длительного лечения, — чтобы долго не ходить в школу. Ведь в школе она могла встретить Мартина Деверу, а это было бы просто ужасно. И находиться с Кейтлин в одной комнате ей тоже было невыносимо. Она всегда сомневалась в том, что Кейтлин хорошо к ней относится. Теперь она признавалась себе, что всегда искала одобрения Кейтлин, как трусиха, шла у нее на поводу. Сегодня она убедилась, что Кейтлин всегда была к ней равнодушна, и для Мелиссы это стало шокирующим откровением. Она вдруг поняла, что Кейтлин в их семье — вредоносное инородное тело, что идиллия их размеренного семейного существования нарушена безвозвратно и что в кругу своей семьи она уже никогда не будет чувствовать себя как за каменной стеной. Мелисса укрылась с головой стеганым одеялом и закрыла глаза, но по-прежнему видела снисходительную улыбку Мартина Деверу, слышала издевательский смех Кейтлин.