Андрей встал со скамейки и подошел к тумбе, с насмешливым недоумением разглядывая одну из налепленных листовок.
- Олег Барабанов.
- Ну и что?
На афише красовался небритый, по пояс голый человек лет тридцати пяти с мускулистым, расписанным татуировками торсом и с электрогитарой в руках. Черные стекла скрывали его, по всей видимости, свирепые глаза. На груди сверкал гротескно-большой крест.
- Концерт «Голос Стрибога» в ночь на шестнадцатое июня.
- Ну и?
- Как же его усатый в страну пустил?
Ида пожала плечами.
- А что с ним не так?
- Да он придурок. Ты что не знаешь?
Андрей рассказывал Иде о хулиганствах Барабанова на ток-шоу и о том, как он на спор поджег себе бороду.
- А больше о нем ничего не знаешь? - раздался позади таинственный женский голос, полный снисходительного презрения.
Андрей изумленно обернулся.
- Песен не слушал? - продолжала статная брюнетка - обладательница безупречно черных ногтей и вишневых губ в изрезанных джинсах, с металлической каплей в брови.
- Не-а, - улыбнулся Андрей.
- Круто! А Высоцкий был бабник, алкаш и наркоман. Да еще охмуритель рабочих масс.
Андрей хотел возразить, но, подумав, примирительно кивнул.
- Ладно, сорри. Верю тебе, что он гений.
- Да какой гений, мама упаси!
- Ну а тогда...
- Он просто человек, такой же как я, ты и она, - брюнетка кивнула на Иду, - Только на публике носит маску. Закончил истфак МГУ, знает все славянском о язычестве, бывший археолог-любитель.
- М-м...
- А востоком он не увлекается? - спросила Ида, которую ничуть не задела развязность незнакомки.
- Нет, вроде бы... Хотя в Индии в Гималаях был.
- Люблю Индию.
- Мой парень вместе с ним на раскопки ездил. Давно еще. В середине двухтысячных.
Брюнетка с изяществом фокусника вынула и зажгла сигарету.
- Я Галина.
- Андрей.
- Ида.
- Классное имя. Вы туристы?
- Из Москвы.
- Сразу видно! И как у вас там, в сердце империи?
Они разговорились, и Ида быстро обнаружила в этой черной остроклювой галке глубокую, по-своему обаятельную натуру. Андрею она тоже понравилась, возможно даже слишком, но Ида запретила себе обращать на это внимание. Все же, когда та заговорила о книгах каких-то малознакомых Маркеса и Кутзее, Иде сделалось некомфортно: ведь она считала себя уже вставшим на ноги литератором.
«Хоть бы перевести разговор на историю религий - уж там бы я ее поколотила!» - подумала Ида.
Она заметила, что новая знакомая носит на шее круглый амулет из потускневшего бежевого металла, вероятно из бронзы. Какой-то славянский символ, но какой именно Ида не припоминала: то ли ладинец, то ли колядник.
Вместе с Галкой они вернулись в центр города, где та показала им прокуренную полуподвальную кафешку - излюбленное место поэтов и бардов.
- Тут вам не Москва. У нас таких заведений раз, два и обчелся!
Она распрощалась с Идой и Андреем, оттопырив напоследок два когтистых пальца, и быстрой независимой походкой удалилась восвояси.
Ида захотела спросить у нее фамилию, чтобы потом найти через соцсеть, но, поколебавшись, решила не усложнять. Переписываться имеет смысл с теми, с кем можно встретиться - так подсказывал опыт.
- А я и не знал, что тут такие существуют, - хмыкнул Андрей, когда они двинулись в сторону своей брошенной где-то возле автовокзала машины.
- Не всем же носить пионерские галстуки. В следующий раз не смейся, когда увидишь слово «Цирк», написанное через «ы». Это неприлично.
- Заметано. Извини.
- Окей.
Андрей тихо обнял Иду за ее худое плечо.
Плохое начало
Фред заметил, что сидящий впереди него Георгий снова заглядывается на Эрику. Он оценил возможные последствия, взвесил все «за» и «против», потом окунул в рот указательный и средний пальцы и нежно приложил их к щеке своего заклятого приятеля.
- Долгожданный поцелуй! - прошептал он со змеиной усмешкой.
Георгий резко повернулся, громыхнув стулом. Его тускло-голубые глаза пылали яростью обезумевшего в пылу схватки берсерка.
- Придурок! - зашипел он сквозь зубы.
- Просто хотел подсластить твои мечтания...
Георгий быстрым кошачьим движением врезал Фреду по уху.
Фред сморщился от боли, но через миг забыл о ней, словно увидел на плече у друга страшного паука.
- Упс... Цахес!
Георгий тотчас развернулся, оба замолкли и выпрямились.
Людвиг Моргенштерн приближался к ним, грозно поблескивая стеклами пенсне.
- Что происходит? - спросил он ледяным тоном.
- Мы... как раз обсуждали то, что вы рассказывали, - промолвил Георгий.
- И что же я рассказывал?
Георгий не нашелся, что ответить и злобно сверкнул глазом на Фреда: тот, будучи зачинщиком, имел шанс выйти из воды сухим.