«Сорок семь лет болвану, все не наиграется в индейцев!»
Вторая позиция представляла собой закуток близ опушки с воткнутой в землю табличкой №2 и крохотной скамейкой на одного человека. Кусты и метровый плетень, увитый плющом, скрывали ее от глаз дичи.
- Выберите примерное направление огня. После первого выстрела у вас будет не больше тридцати секунд до того, как появится зверь.
- Благодарю.
- Удачной охоты вам!
- И вам!
Людвиг остался один с Рето.
Перед ним простиралась широкая, покрытая сочной как щавель зеленью поляна, сбегающая вниз по холму. Среди травы торчал островками кустарник и мелкие деревья. Вдали за волнами темного леса на фоне лазурного неба величественно возвышались седые Альпы.
Рето беспокойно вертелся под ногами, виляя хвостом. В нем уже не было прежней веселости. Быть может, оттого что он снова остался наедине с хозяином.
- Да сядь ты, наконец! - велел ему Людвиг. - Успокойся! Ничего не будет. Никого я не убью. Даже не выстрелю. К черту их всех...
Он несколько минут любовался пейзажем. Потом сел на скамейку и зажмурил глаза, слушая пение птиц.
Прошла целая прекрасная вечность, прежде чем он услышал далекий лай псов и гул рогов. Рето насторожил уши.
Людвиг поднялся, взял ружье, встал у барьера, колеблясь между данным только что обещанием не стрелять и соблазном попытать счастье.
Он ждал, когда выстрелит Оскар. Оскар молчал.
Две белохвостые оленихи и один молодой самец с маленькими рогами вынырнули из кустов и огромными прыжками молнией пронеслись мимо Людвига, прежде чем он успел прицелиться.
Людвига осенило.
«На кой черт Оскару оленья морда без рогов? Н-да, ребята, сейчас будет вам скандал!»
Он повесил ружье и, не дожидаясь выстрелов лесника, направился к точке сбора.
Что-то, вжикнув, ударило Людвига в плечо. Он упал на спину.
До слуха долетел выстрел.
Ему почудилось, будто кто-то невидимый ткнул его острой палкой. Или...
Он хотел встать. Ощутил резкую боль. Пощупал под ключицей и вляпался пальцем во что-то мокрое.
Новый взрыв боли разнес мир на тысячи осколков.
Он лежал в серой больничной палате, намертво стянутый ремнями. К кровати подошли двое.
Один был похож на врача, только вместо лица имел желтую лысую голову стервятника с кривым клювом и черными пустыми глазами.
Второй был он сам. Правда не совсем такой как в зеркале. Совсем не такой. Омерзительный, нечеловечески страшный. Настоящее чудище из детских кошмаров.
- Сейчас дядя доктор вправит твои несчастные мозги, - нежно пообещал двойник, шевеля грязной щелью рта.
Он заорал от ужаса и провалился.
«Не умрешь охотником - умрешь зверем!»
Эта была не метафора, а сухая констатация.
Он находился в зале суда, стены которого заменяли крутые багровые склоны ущелья, уходившие в серый сумрак облаков. На скалистых выступах копошились мутно-черные фигуры: ни то люди, ни то звери, ни то оживший прах. Неподвижно стояли охранники в белых шлемах. Рядом Людвиг разглядел своих знакомых, коллег, друзей, завистников и покровителей. Все они стояли на коленях в ряд мертвенно-бледные с разбитыми черепами, почерневшими дырами в теле и сломанными шеями.
- Признаете ли вы себя виновным в преступлениях против чувства справедливости? - холодно спросил судья.
- Я не могу, - простонал Людвиг, опускаясь на колени. - Не умею! Не заставляйте!
Он увидел своих родителей. Бросился к ним. Родители оказались ненастоящие, а каменные.
- ...к смерти через отсечение головы! - заключил судья.
Теперь его ждала гильотина. Огромная, с косым грязно-серым лезвием на высоких темных столбах.
Он визжал как животное, скреб каменный пол ногтями, сучил ногами, чувствуя, как невидимый палач неумолимо тянет его то за ноги, то за шиворот на плаху.
За миг до того, как на него обрушилась смерть, Людвиг увидел возникшее из серой полумглы лицо своего брата.
- Спаси меня! - проорал Людвиг, задыхаясь.
Он ощутил легкие покачивания и разглядел позади Оскара голубое небо и кроны деревьев.
- Тихо, тихо! - бормотал Оскар. - Подожди... Это не я! Клянусь! Не я стрелял!
Людвиг начал смутно понимать, что произошло, но в следующее мгновение новый удар отбросил его в забытье.
Когда он снова пришел в себя, его несли через лес на куске какой-то материи. Оскар, лесник и, кажется, кто-то еще. Вокруг, тявкая и скуля, вертелся Рето.
Людвиг почему-то вспомнил про свое серебряное пенсне: не потерял ли?
Потом его везли в машине, где невозможно было вытянуть ноги и тошнотворно пахло бензином.
- Ты меня подстрелил! - выдохнул сквозь зубы Людвиг.
- Я тебе клянусь чем угодно, это не я!