Окружающие застыли, слегка склонив головы.
Сидевший в кресле седой старик что-то прошамкал слабым, дребезжащим голосом то ли на немецком, то ли на шведском языке, приветственно приподняв с подлокотника руку.
- Пусть расцветут розы у вас на кресте! - торжественно провозгласил слуга, исполнявший обязанности переводчика.
- И на вашем тоже! - отозвалась хором публика.
Ида посматривала на своих друзей и видела произошедшую с их лицами перемену. Надежда поджимала губы, а ее неморгающие глаза снова слезились. Жан замер в напряжении, жадно слушая и следя за происходящим. Даже равнодушный ко всему граф, впервые приподнял свои надменные сонные веки.
- Где оружие? - воскликнул переводчик вслед за шепотом хозяина. - Покажите мне оружие!
- Иди! Это Великий мастер, иди скорее! - выдохнула Надежда, выталкивая Иду из толпы.
Ида шагнула навстречу старику.
Перед ней сидел закутанный в плед, морщинистый человек с совершенно белыми, похожими на спутанную паутину волосами. У него были костлявые в темных прожилках кисти рук. На одном из сухих пальцев красовался перстень черного золота с крупной печаткой уже знакомого Иде герба. Щеки и глаза ввалились. Одна половина лица, пораженная инсультом, выглядела совершенно мертвой, из-за чего Иде сперва показалось, что он кривит.
Старик заговорил, шамкая, несмотря на то, что имел во рту зубные протезы.
- Как тебя зовут? - откликнулся переводчик.
- Ида.
Великий мастер что-то сказал, страшновато улыбнувшись живой половиной рта.
- Ты боишься смерти?
- Я... да, - ответила Ида растерянно.
- Плохо. Мы все должны быть готовы принять смерть. Особенно те, от чьей жизни зависит так много.
- Майн хюбшер натургайст... - тихо добавил он.
- Прими мое благословение. - чуть поколебавшись, перевел слуга.
Ида не знала, что ей делать. Она не состояла в Ордене и явно не обязана была падать ниц или приклонять колено даже перед главным Розенкройцером. Ида почтительно опустила взор.
После нее к Великому мастеру подошла Надежда. Она упала на колено, и, всхлипывая, не смея лишний раз коснуться руки Мастера, трепетно и страстно припала губами к перстню.
Затем то же самое, но уже в куда более спокойной манере и с достоинством проделал Жан. Потом граф.
- Рыцари креста и розы! - произнес Мастер устами переводчика. - Пробил час великого подвига! Вам, как избранным, могущим противостоять чарам террора, неподвластным инфернальным энергиям, достигшим высот в искусстве аппарации, магической борьбы и ментальной самозащиты суждено сыграть решающую роль в травле чудовища, отверженца природы и кровожадного зверя! Я благословляю вас! И пусть живая вила озарит нашу победу своим сиянием! Во имя чести братства! Во имя господа нашего!
Надежда разрыдалась, стыдливо прикрывая глаза ладонью.
- Жан-Мари-Гюстав д’Альбон, когда ты вернешься, я сделаю тебя Первым стражем Ложи Верховного Совета.
Жан нерешительно, точно не веря, вновь опустился на колено, а потом и на второе.
- Спасибо, м-мой учитель!
- Я хочу видеть тебя живым.
Старик вытянул тяжелую, бледную руку, словно хотел ощупать ею души каждого из присутствующих.
- До встречи, дорогие братья!
- До встречи, Великий мастер! - нестройным хором ответила толпа.
Слуги бережно помогли хозяину влезть обратно в машину, погрузили кресло в багажное отделение.
Шурша шинами, кортеж неспешно развернулся и через минуту растаял в черно-синей ночной дали.
- Держится молодцом, - иронично шепнул Винтер на ухо графу.
Ида хотела спросить, почему ее называют вилой, но увидела, что Надежда и другие члены Ордена берут друг друга за руки.
Вокруг как будто стало светлее. Ида почувствовала разбегающуюся невидимыми потоками энергию. Розенкройцеры застыли, погрузившись ни то в транс, ни то в какую-то общую всепоглощающую мысль. Иде почудилось, что она стоит в окружении статуй.
В небе над головой - Иде казалось, она видит их каким-то новым параллельным зрением - извиваясь, вырисовывались причудливые призрачные нити. Переплетаясь между собой, они все больше устремлялись в направлении замка, опутывая и пронизывая его насквозь. До слуха долетело раздраженное карканье ворон, должно быть, почувствовавших присутствие враждебной силы.
Вдалеке забрезжил бело-голубой огонек, потом второй, третий, четвертый. Странное кольцо из одиноких светлячков опоясало территорию, и Ида различила ползущие по земле, проступающие на серебристой снежной глади лучи.
Над Розенкройцерами и замком на несколько километров вокруг образовался невероятный купол.
Ида была настолько изумлена и поглощена созерцанием этого магического творения, что не заметила, как Надежда, Жан и граф вышли из транса и открыли глаза.