Теперь бояться его было нечего. Ида спустилась на землю, приняв свой обычный человеческий облик.
Мир вокруг начал сужаться. Он становился все ярче и принимал очертания куполообразной огненной клетки.
Через минуту Ида стояла посреди сумеречной каменистой равнины, а перед ней в центре пылающей клетки, в черном изодранном плаще, покрытый ожогами, лежал беспомощный, дряхлый старик. Он тяжело и хрипло дышал, роняя изо рта капли темной крови. Его единственный глаз смотрел на Иду ошарашенно, боясь и не желая верить в то, что произошло.
- Ты больше не будешь убивать, - тихо пообещала Ида.
Колдун хотел приподняться. Не смог. Со стоном уткнулся лицом в камень и закрыл глаз в смертельном изнеможении.
Ида оставила его посреди голой пустыни.
Эфемерный мир взорвался миллионами осколков, как огромный, упавший на пол елочный шар.
«Вот и все!», - подумала Ида.
Она улыбалась, глядя в белый потолок.
Больничная палата. Капельница.
«Я... в реанимации?»
Ида перевела взгляд на стену, увидела кнопку вызова и, подумав, нажала ее.
Вскоре она узнала, что полдня провела без сознания. Никто не имел понятия, что с ней произошло. Единственной травмой оказалась крохотная ранка на груди, которая, по словам врача, могла бы стоить ей жизни, если бы чудеснейшим образом не затянулась сама.
- Колотая рана, пять сантиметров в левое предсердие, да еще сквозь легкое, - говорил, разводя руками, молодой доктор в очках. - Нас сперва поразило, что совершенно нет кровотечения. А потом и вовсе... Магия!
Ида прикидывала, на какие трюки пришлось пойти Розенкройцерам, чтобы не навлечь подозрений.
«Инсценировка, гипноз, подкуп?»
Она почувствовала, что не очень-то хочет думать о них. Ей хотелось увидеть Андрея.
Как только Андрей вошел, Ида поняла, чего ему стоило прожить последние несколько часов. Память о встрече с Орденом, как и обещал Винтер, начисто стерлась из его головы. Но был ли смысл скрывать от него что-то теперь?
«Все равно не поверит», - подумала Ида.
Она рассказала ему все.
Андрей слушал внимательно, хотя, конечно же, не верил, думая, что наркоз произвел на Иду слишком сильное действие.
- И все?
- Все.
- Да... Здорово!
Он вздохнул и опустил глаза, не смея пошутить над этой причудливо-безумной сказкой.
- А ты ему реально поверила? Ну, в то, что бог... такой?
Ида покачала головой.
- Нет. Он врал. Я знаю, кто такой бог.
- И кто?
- Тот, кто нас выдумал. Мы все герои книги. Просто мы об этом не догадываемся. А он ее автор.
- Хм... Интересно. И давно тебе пришла эта идея?
- Только что.
- Кстати, тебе же звонили!
Андрей вынул из кармана мобильник Иды.
- Кто?
- Два раза какой-то дед. Говорил, что он твой профессор из института. Я его послал куда подальше. Нашел время, блин! Мама звонила... Я не стал отвечать. И вот - сообщение от банка: на ваш счет зачислено... Н-да, ну это либо ошибка, либо мошенники.
- Мы теперь миллионеры?
- Да чушь! Обман.
- Почему сразу обман?
- Потому что невозможно!
- А ну тебя! Давай лучше мечтать, - улыбнулась Ида, закрывая глаза. - Как будто это правда.
Андрей положил телефон и погладил ее по руке.
- Давай.
Эпилог
Сизые волны, шипя и пузырясь, набегали на притоптанный песчаный пляж, покрытый ракушечной крошкой и космами водорослей, вынесенных недавним штормом. На горизонте плавилось, постепенно садясь в океан, янтарное солнце.
Похожие на раскидистые крылья, колыхались темные листья пальм, плотно обступивших диковатую бухту. Даже по ночам пальмовый лес был слишком прекрасен, чтобы нагонять страх.
Худая корова с могучими, загнутыми вниз рогами была единственной отдыхающей на пляже. Она почти неподвижно лежала на животе, подогнув тонкие ноги, и глядела вдаль бесстрастными, мудрыми глазами. Ее уши время от времени подергивались.
Где-то в дебрях протяжно кричала голосистая ночная птица.
Ида в легком цветастом платье и соломенной шляпе омыла босые ноги в нахлынувшей почти до самых колен пене. Ее тянуло искупаться, но было уже поздновато. Песчинки и ракушки дружным роем побежали из-под ног вместе с уходящей волной.
- Ну что, пошли? - позвал Андрей.
- Пошли.
Ида развернулась к Андрею и улыбнулась веселой, ясной улыбкой.
- Стой! Сфотографируй меня. Давно хотела сфоткаться здесь на фоне заката.
Иду было не узнать. От московской бледности не осталось и следа. Волосы полностью выгорели. Прежде спокойный взгляд стал бесконечно безмятежным, как живописная даль у нее за спиной. Худоба исчезла по одной важной и самой прекрасной в мире причине.
- Ладно.
Андрей достал мобильник и нащелкал снимков.