— Благодарю вас, Глория. Я с нетерпением ждал нашей встречи. Разрешите представить моего близкого друга, князя Александра Озеровского.
Саша поморщился. Он терпеть не мог, когда упоминали его титул. Миссис Грир с улыбкой взяла его за руку.
— Вы, вероятно, уже не помните, но мы встречались, когда вы были ребенком. Я хорошо знала вашу матушку и до сих пор не могу смириться с ее потерей.
— Вы очень добры. Благодарю вас, миссис Грир.
— Глория. Я запрещаю вам называть меня миссис Грир.
Она провела их в гостиную, чтобы познакомить с другими гостями.
Саша оглядел просторную комнату. Белые стены украшала лепнина в стиле Людовика XV. Все свободное пространство занимал золоченый мебельный гарнитур той же эпохи, обитый бледно-розовым атласом. Везде были расставлены инкрустированные столики с безделушками и серебряными чашами, полными цветов. На стенах висели канделябры из хрусталя и золоченой бронзы, в которых таинственно мерцали зажженные свечи. Сверху лила приятный мягкий свет такая же люстра. За окнами, обрамленными пышными шелковыми шторами, открывался вид на Центральный парк и сверкающую огнями Пятую авеню.
— Представляю вам Дмитрия Дурасова, моего молодого друга, который продал мне божественного Фаберже, и Сашу Озеровского, сына нашей дорогой Ниночки. Можете себе представить?
На Сашу обрушился шквал комплиментов в адрес его матери. «Такая умная, красивая и утонченная женщина. Мы все ее так любили».
Гости были весьма преклонного возраста, и Саша понял, что их с Дмитрием пригласили, чтобы несколько оживить компанию. Миссис Грир подвела его к столу с напитками, где Саша налил себе водки с тоником, а затем снова взяла под руку.
— Дмитрий говорил мне, что вы специалист по Фаберже, так же как и ваша покойная матушка. Не хотите посмотреть мою коллекцию? — с улыбкой спросила она.
— Я всегда мечтал об этом, — ответил Саша, и они направились в дальний конец комнаты, где в двух стеклянных витринах разместились сокровища миссис Грир.
Взглянув на витрину, Саша широко раскрыл глаза. Ему еще не доводилось видеть столь обширной коллекции. Миссис Грир собрала практически все виды изделий, которыми славился Дом Фаберже. Он с интересом рассматривал портсигары, бонбоньерки, театральные бинокли и миниатюрных животных. Но больше всего его поразили ветки белой и лиловой сирени, гроздья которой были вырезаны из аметиста и горного хрусталя. Каждый крохотный цветочек крепился на отдельном золотом стебельке с пестиком, украшенным маленьким бриллиантом. Тонкие нефритовые листья казались прозрачными, а изящный рисунок камня создавал иллюзию живой зелени. Ветки сирени выглядели настолько натурально, что Саша, казалось, ощущал их свежий запах.
В другом углу витрины он увидел атланта, держащего на спине серебряные часы. Саша сразу узнал эту вещь. Это были часы императрицы Александры, стоявшие в ее розово-лиловом будуаре в Александровском дворце.
— Откуда у вас настольные часы Александры Федоровны? — с удивлением спросил Саша, поворачиваясь к миссис Грир.
— Мой покойный муж в пятидесятые годы приезжал в Москву с Марджори Мерривезер Пост и ее мужем, послом Дэвисом. Она и подарила ему эти часы. А вот то, что я купила у Дмитрия. Ну разве не прелесть? — воскликнула она, подавая Саше шкатулку из бирюзы.
Он стал крутить ее в руках. Круглая шкатулка с откидной крышкой и золотыми ножками в виде змей, обвивавших бирюзу, по которой были щедро рассыпаны золотые точки, создающие впечатление звездного неба. На крышке сияло семь крошечных бриллиантов, изображавших созвездие Малой Медведицы.
— Ведь правда она на редкость хороша? Вот за что я так люблю Фаберже. С каждой его вещью связана какая-нибудь интересная история. Для кого, например, была сделана эта шкатулка? Почему на ней именно это созвездие? Разве это не романтично?
— Я могу попросить нашего петербургского специалиста покопаться в архивах, — предложил Саша.
Он открыл шкатулку и поднес ее к свету, чтобы рассмотреть инвентарный номер.
— Не вздумайте это сделать. Я сама сочиню какую-нибудь историю. Кому нужны точные сведения? В моем возрасте хочется мистики и романтики — уж лучше придумать что-нибудь самой, чем узнать, что некий бывший карманник купил ее за двадцать пять рублей в 1910 году, — улыбнулась миссис Грир.
Саша внимательно осмотрел шкатулку, несколько раз открыв и закрыв крышку. С ней явно что-то неладно. Шарнир слишком жесткий и крышка закрывается со щелчком. К тому же она неплотно прилегает к шкатулке. Змеи отделаны довольно небрежно. Закрыв глаза, Саша провел пальцами по шарниру, легко нащупав стык между крышкой и шкатулкой. У подлинных изделий Фаберже его заметить невозможно. Это была явная подделка, правда, довольно искусная. Решив не огорчать хозяйку, Саша молча вернул ей шкатулку.