Кстати, а что собою представляют всякие там зелёные человечки и какие-то бледнолицые существа с огромными глазами, которые якобы периодически похищают землян и проводят над ними изощрённые эксперименты? А все эти неоднократно виденные многими свидетелями летающие тарелки, шары, нечто в форме дирижаблей, капель и всякой другой ерунды? Ну, с летающими тарелками ариян мы почти разобрались, а как быть со всеми остальными объектами? Интересно, подчиняются другие инопланетяне, если они действительно существуют, некоему Соглашению и Космическому Кодексу? Каковы их отношения с ариянами? Вообще, знают ли они о существовании друг друга? Очевидно, знают, и, как я думаю, сохраняют между собой определённый нейтралитет. Эх! Ох! Мало ли что я думаю. Ползала козявка по травинке, всё думала и думала, да ящерице или корове в рот попала и ничего так и не придумала и не поняла, бедная.
Ладно, отвлечёмся от обще глобальных и философских вопросов. Вернёмся к нашим сиюминутным проблемам. Я продолжал сосредоточенно и мрачно размышлять. Так, значит, всё-таки, на территории усадьбы была осуществлена парапсихическая атака. Но кем и когда? Насколько долго таким способом можно угнетать или вернее отключать мозговую деятельность почти всех, а может быть и всех живых существ? Чёрт его знает. И что же мне делать дальше? До сих пор никакого постороннего движения я не наблюдаю. Может быть, побегать по поляне, покричать, попрыгать и поразмахивать руками, привлекая к себе внимание пришельцев, которые очевидно где-то затаились в засаде? Как-то глупо это будет выглядеть, смешно, по-детски. Крайне глупо и смешно! Меня сейчас прекрасно видно со всех сторон. Ну, выходите на свет Божий. Вот он я! Готов к содержательным переговорам. Готов достичь консенсуса.
Стоп! Какой консенсус!? Теперь, после откровенного разговора с Лешим, никаких консенсусов! Улетайте, братцы, по добру и по здорову в свою Галактику. Не видать вам Саркофага, а особенно заветного Ковчега, как своих ушей или затылков, если они конечно у вас имеются. Нате, выкусите! И, вообще, чего я здесь торчу, невольно выступаю в роли бедного родственника, просителя какого-то? Идите вы все куда подальше! Спущусь сейчас в бункер, выпью с Лешим коньячка, а лучше самогоночки под хорошую закуску, успокою взбаламученную нервную систему, а потом мы со стариком спокойно всё обсудим, обговорим варианты дальнейшего поведения и действий, примем окончательное решение. В бункере мы, я думаю, в полной безопасности. Попробуй, выкури нас оттуда! Съестными припасами Леший, очевидно, обзавёлся на длительный срок возможной осады. Вряд ли пришельцы будут торчать рядом с усадьбой вечно. У них же должны когда-нибудь кончиться запасы топлива и всего остального. И так, решение принято окончательно и бесповоротно. Возвращаюсь в дом. Всё, баста!
Я решительно встал, и тут неожиданно началось такое! В небе раздался зловещий и протяжный гул, а потом грохот, от которого завибрировала почва под ногами, словно от слабого землетрясения. Постепенно гул и грохот всё нарастали и нарастали, будто ко мне приближались мощный железнодорожный локомотив или колонна тяжёлых танков. Земля дрожала всё сильнее и сильнее, мне удавалась с трудом удерживать равновесие. Лес сначала недовольно шумел, словно под напором сильного ветра, но потом тот превратился в ураган и стал гнуть и ломать вековые сосны, как спички.
Дом под чудовищным давлением всё усиливающегося и усиливающегося урагана некоторое время ещё держался, но потом на моих глазах стал разрушаться. Сначала не выдержала черепица. Она отслаивалась и стремительно улетала вдаль. Потом туда же полетели детали чердачного перекрытия, фрагменты перекрытия второго этажа и всё, что находилось на нём и в нём.
Меня сбило с ног, и я почти потерял сознание от удара головой об угол беседки, но успел прижаться к её высокому и довольно прочному бетонному фундаменту, инстинктивно закрыл голову руками и открыл рот, потому что непрерывный грохот грозил вот-вот разорвать мне барабанные перепонки. Давление горячего воздуха, припечатавшего меня к фундаменту, было таким, что мне показалось, будто я начинаю постепенно расползаться и растекаться по нему. Стало нечем дышать. Ещё немного, ещё чуть-чуть и мне придёт конец! Надо мною со свистом пролетали обломки деревьев и целые их стволы, небо сначала потемнело и посерело, а потом окрасилось в багряные оттенки и какие-то зловещие красно-фиолетовые тона. Боже мой, очевидно такое происходит во время атомной войны!