Я продолжал своё медленное движение в сторону Лешего, всё более и более теряя силы. Вдруг в мире наступила относительная тишина. Почему относительная? Да потому что сначала в доме прогремело несколько взрывов, видимо от гранат, а потом выстрелы прекратились, но над усадьбой по-прежнему раздавался треск вертолётного двигателя. Всё, нашим ребятам хана. Очевидно, забросали их всё-таки гранатами насмерть. Слава героям! Интересно, успели ли бойцы сообщить о нападении Майклу? Конечно, успели, утешил я сам себя. Правоохранители улетели сравнительно недавно и видимо недалеко, так что вернутся они быстро и довольно скоро. Дай Бог, дай Бог.
Я, наконец, добрался до Лешего, который по-прежнему был недвижим. Я пощупал его пульс. Вроде жив! Что же делать дальше, как же быть?
— Привет, Призрак, раздался резкий и неприятный голос совсем неподалёку. — Много о тебе наслышан. Что же ты так легко и глупо сегодня подставился и попался мне на крючок?
— Эх, Зулус, Зулус… — я увидел человека, который держал в руке пистолет и полностью подходил под недавнее описание его внешности Агентом. — И на старуху бывает проруха. Всего не предусмотришь и не предугадаешь в этой жизни.
— О! Ты знаешь моё имя? — сильно удивился Зулус, подходя ближе ко мне. — Понятно, Леший проговорился. И что он тебе про меня и нас с ним рассказал?
— Услышал я из его уст весьма скорбную историю про него, тебя, а также про некоего Монгола.
— Ну-ка, перескажи данную историю. Мне очень интересно.
— Жили, были и не тужили три товарища, или друга. Или иными словами, вас было трое на челне, а потом он то ли попал в бурю, то ли случилось ещё что-то, и два товарища утонули, а Леший спасся. Ну, примерно так, — я захрипел и сплюнул кровь на пожухлую траву.
— А что он тебе ещё поведал?
— Ну, не выдам какую-то грандиозную тайну, если расскажу тебе, что он русский. Назвался Фёдором Ивановичем Хромовым. Родом с Урала. Это всё.
— И почему же Леший так подробно и неожиданно исповедался перед тобою? Что послужило этому причиной? — недоверчиво посмотрел на меня Зулус.
— Вовсе не неожиданно всё произошло. Перед этим дважды прокололся он, заговорил случайно на чисто русском языке. Ну, я к нему пристал по данному поводу с расспросами. Я же сам русский, родом почти с тех краёв, — я снова тяжело закашлялся.
— Понятно…
— Слушай, отпусти ты меня. Я в ваших разборках принимать участие не собираюсь. Человек я здесь совершенно случайный. О вас забуду навек. Клянусь! Мне нужна срочная медицинская помощь.
— Я тебе верю в части истории с челном. Узнаю оригинальный стиль повествования, свойственный моему бывшему другу, — Зулус напрягся и пристально посмотрел на меня. — Так, так… Вроде бы ты обычный человек, но…
— Да, я самый простой и обычный человек! — горячо заверил я инопланетянина. — Ох, мне бы врача.
— Но что-то в тебе не так, странно, — задумчиво и удивлённо пробормотал Зулус.
— В смысле?
— Да что-то явно не то происходит с твоим мозгом, сознанием, а что, никак не пойму. Очень странно, — снова напрягся пришелец.
— А что, ты врач-невролог или психиатр?
— Почти.
— Может быть виной всему очень тяжёлая черепно-мозговая травма, полученная мною сравнительно недавно? Провалялся я в больнице почти полтора месяца. С тех пор периодически испытываю всякие необычные и непонятные ощущения в бедной голове.
— Может быть, может быть… Так, я вижу, что ты действительно теряешь силы. Давай-ка я тебя немного подлатаю, наш разговор ещё не окончен, ты для меня очень важный свидетель, источник ценной информации. Твоя смерть пока не входит в мои планы, — по-прежнему задумчиво произнёс Зулус, подошёл ближе ко мне, снова напрягся и мы оба некоторое время пребывали в молчании и тишине, так как вертолёт, наконец-то, приземлился на поляну и, пару раз чихнув, умиротворённо затих.
— Ну, что же, к твоему счастью и к моему огромному удивлению все ранения сквозные. Даже тот осколок, который попал в бок, видимо только слегка задел жизненно важные органы, а может быть и не задел их вовсе, — через некоторое время произнёс мой нежданный спаситель и тяжело вздохнул, смахивая обильный пот с лица. — Да, энергия уходит, следует поторопиться.
— Что? — якобы удивлённо спросил я.
— Ничего, — скривился Зулус. — Это я так, про себя.