— Тайну невозможно раскрыть наполовину! — возмутился Леший несколько неестественно. — Это, как наполовину обнажить тело женщины из-под длинного и закрытого платья, или наполовину показать её лицо из-под паранджи, или наполовину приоткрыть занавес над гениальной картиной или скульптурой великого мастера, или увидеть часть утреннего или закатного пейзажа! Во всех этих и многих других случаях тайное всё равно останется тайным, как ты не извращайся и не пыжься!
— Мне не нужны твои отвлечённые и спорные рассуждения! — гневно топнул я ногой. — Что или кто находятся в гробах? Хочу, чтобы ты сделал для начала всего лишь намёк. Я желаю знать хотя бы примерный ответ на прямо поставленный вопрос! Я имею на это полное право! Я его заслужил кровью! Что или кто? Ну же!
Раздался звонок в дверь, который прозвучал довольно неожиданно и резко. Я вздрогнул и заволновался. Старик остался спокоен, облегчённо вздохнул, сделал страшное лицо и показал мне рукой на угол зала, где располагался подвал. Я бросился к люку и уже через несколько секунд открывал дверь в потаённую комнату. Там я быстро включил монитор и, затаив дыхание, стал жадно смотреть и слушать то, что происходило в зале.
— Ну, что, сынок, каковы результаты проверки? — стараясь сохранять полное спокойствие, спросил Леший.
— Всё нормально, — ответил боец без малейшей доли волнения или скрытого напряжения.
— Вот и славненько, — радостно и облегчённо вздохнул старик, засуетился и заулыбался. — Пока мы здесь одни, без вашего товарища, можно и хватануть по маленькой за спецназ. Ох, какой у меня имеется коньячок! Ну, смелее!
— Пожалуй, не откажусь. А где наш гость?
— Умаялся с дороги, сердечный. Всю ночь мчался ко мне на подмогу, спешил, переживал, — сочувственно произнёс Леший. — Стал дремать у стола после первой чарочки, ну я его и отправил на второй этаж в спаленку. Я думаю, что тревожить друга моего не будем?
— Да нет на то причины.
— Ну и славно. Так что, выпьем за сказанное?
— С удовольствием.
— За здоровье?
— За взаимное здоровье!
— На посошок?
— На посошок!
Проводив воина и закрыв за ним дверь, старик сделал мне знак рукой. Я проследовал обратно в зал, усмехнулся, вопросительно посмотрел на Лешего.
— И зачем же ты меня отправил в подвал с такими-то надёжными документами на руках?
— На всякий случай. Как гласит одна русская пословица, «бережённого Бог бережёт!».
— Ну, а если бы всё пошло не так, как ты ожидал, и на меня, якобы спящего в спальне, организовали облаву, и, не обнаружив меня на втором этаже, закономерно задали бы тебе соответствующие неприятные вопросы? — мрачно спросил я.
— Ну и что? — весело усмехнулся Леший. — Ответил бы я, что проводил тебя наверх, а куда ты после этого делся, Бог его знает. Наверное, выпрыгнул в окно. Ты же бывший доблестный морской пехотинец, тебе не привыкать.
— Как известно, десантники, морские пехотинцы, полицейские, пожарные, врачи и шпионы никогда не бывают бывшими! — весело произнёс я.
Мы выпили, посмеялись, посмотрели в окно. Небо было абсолютно ясным, спокойным и непорочным. Солнце лениво подходило к зениту, но совершенно не торопилось его достигать, прекрасно понимая, что полдень — это высшая точка его бытия, за которой, увы, последует неминуемый и печальный закат, и скорбное падение в чёрную пропасть ночи.
— Хорошо-то как, лепота, — благостно улыбаясь, произнёс Леший и разлил по рюмкам коньяк. — Люблю тишину, покой и гармонию во всём.
— Да, действительно хорошо. Ох, какой чудный напиток, какой букет, какой аромат, — блаженно вторил ему я. — Какое небо, какие сосны, какие цветы. Тишина, красота и покой всего сущего стоят многого. Не люблю, когда стреляют, гремят взрывы и пули вместе с осколками пролетают мимо твоего носа, уха, а то иногда и вонзаются в разные части тела.
— Да, ты совершенно прав. Но не будем о грустном. Сейчас такая вокруг благодать, — зажмурился от удовольствия старик, делая маленький глоток коньяка из пузатого бокала. — Вернёмся к теме природы.
— И какова же природа твоих ящиков? Из какого материала они сотворены? Что находится в гробах? — требовательно спросил я и остро взглянул на Лешего.
— Тьфу! Как можно всё испоганить!?
— Что или кто находятся в объектах под условными названиями «гробы» или «ящики»?! — продолжал настаивать я. — Требую немедленного ответа, или, я уезжаю прямо сейчас!
— Ничего и никого там нет! — раздражённо рыкнул Леший и сделал глубокий глоток коньяка.
— Что!? Как!? Почему!? — от изумления я подавился вторым бокалом благородного напитка.