Ну и ладно.
Когда он вновь оказался на террасе, диспозиция выглядела следующим образом: красавица в шелках и мехах по-прежнему сидела к плетёном кресле и безмятежно смотрела вдаль, Софья с джинсах и кургузой курточке стояла, облокотившись о балюстраду, и спина у неё была рассерженной.
Как только Василий Васильевич с ней поравнялся, она немедленно крепко взяла его под руку.
— Как хорошо! — заговорила она громко. — И солнышко вышло! Я так мечтала сходить на маяк, никогда в жизни там не была. Он ведь заброшен?
— По всей видимости.
— Очень романтично.
По брусчатке они спустились к пляжу. По кромке песка росла жесткая зелёная трава, кое-где пробиваясь сквозь доски «променада». Море — до самого горизонта — было ласковым, изумрудным, тихим. Редкие облака стояли над ним, снизу подсвеченные синим. Солнце иногда заходило за синее облако, и сразу становилось холодно, налетал стремительный ледяной ветер.
Василию Васильевичу нравились трава в песке и ветер.
— Вы правда из Бухары? — спросила Софья, прижимаясь к нему округлым плечом.
Меркурьев вздохнул:
— Я работаю в Бухаре.
— Зачем вы там работаете?
Он опять вздохнул.
— Затем, что мне предложили там работу.
— А в Москве не предлагали?
— В Москве не строят газопроводов.
— Ну, — сказала Софья покровительственно, — какие глупости. В Москве можно найти любую работу.
— По моей специальности вряд ли.
— Я бы ни за что не уехала из Москвы, — промурлыкала Софья. — Вот, знаете, даже в Испанию не уехала бы! У нас многие девчонки вышли замуж и сейчас живут в Европе. А я не хочу! Что там делать, в Европе? Москва — это жизнь, ритм, скорость!..
— Возможно, — согласился Василий Васильевич, рассматривая пики травы у себя под ногами и слушая крики чаек. — Я давно там не был, точно сказать не могу.
— Нет, только в Москве, — настаивала Софья. — Только там можно реализовать себя. И не скучно! Развлекайся с утра до ночи. Всё к твоим услугам.
— Тут уж одно из двух, — сказал Василий Васильевич. — Или реализовывать себя, или развлекаться. Совместить это никак невозможно.
— Почему?
Вести с ней умные беседы ему не хотелось. С той, в шелках и мехах, хотелось, а с этой нет. И он сказал, что для того, чтоб реализовать себя, нужно много и упорно трудиться, а когда много и упорно работаешь, развлекаться некогда.
— Какой вы зануда, — резюмировала Софья. — Вы самый настоящий зануда, но милый.
— Милый, чо? Милый, чо навалился на плечо? — пропел Меркурьев и спохватился. — Это я просто так. Это шутка.
Софья выдернула у него руку, присела, сорвала некое подобие ромашки и воткнула себе за ухо.
— Мне идёт?
Меркурьев смотрел вдоль пляжа, а на Софью не смотрел.
— Во-он там, — он показал рукой. — Там, кажется, наша Антипия, да?
— Посмотрите на меня, — потребовала его спутница. — И скажите, мне идёт?
— Что? — Меркурьев посмотрел, ничего не заметил и на всякий случай сказал, что это исключительно красиво. — Она, должно быть, тоже гуляет.
Заклинательница духов шла вдоль моря по самой линии прибоя. Развевались её бирюзовые и зелёные одежды, подсвеченные солнцем, как будто вдоль моря катился громадный сверкающий изумруд из кольца Кристины.
— Марьяна Витальевна! — закричал Меркурьев, когда они поравнялись. — Ноги не промочили?!
Антипия издалека помахала им рукой и пошла дальше.
— Почему вы так её называете?
— Потому что так её зовут.
— Марьяна?! — переспросила Софья и фыркнула. — Всего-то?! А эту, которая сегодня приехала? Ну, которая сидела на террасе, вся такая сделанная и с красными губами? Неужели не заметили?
— Заметил.
— Как её зовут?
— Лючия! — провозгласил Василий Васильевич. — Так она себя называет.
— Час от часу не легче, — пробормотала Софья. — Та Марьяна, эта Лючия…
— Ничего не поделаешь, — сказал Василий Васильевич, его Софья раздражала. — Здесь вам не Москва.
— При чём тут это?
Василий Васильевич и сам не знал.
— Вы не читаете труды Канта? — спросил он.
— Зачем? — удивилась Софья.
Этого Василий Васильевич тоже не знал.
— На столе в вестибюле лежит книга «Философия Канта». Интересно, кто её читает?…
— Не я, — и Софья вновь взяла его под руку. — Знаете, я не люблю старьё. Стариков терпеть не могу! Старые фильмы никогда не смотрю, старых книг не читаю. Только новые!..